Книга Бриллианты с царской иконы, страница 73 – Ольга Баскова

Он пытался подняться, замахнуться, но силы покинули его, и несчастный упал на подушки и замер.

– Папенька! – Не думая о словах, сказанных отцом, Николай побежал вниз.

Только теперь он заметил в гостиной доктора, ровесника отца, который всегда лечил его и всю семью.

Врач мирно пил чай за столом, и Савин бросился к нему:

– Александр Викентьевич, отцу плохо! Ради бога, помогите.

Маленький коренастый врач дернулся и, резко отставив стакан, засеменил за корнетом в спальню помещика.

Герасим Сергеевич лежал в той же позе, грудь его уже не приподнималась.

Александр Викентьевич взял его безжизненную желтую руку и попытался нащупать пульс.

– Примите мои соболезнования, – сказал он печально, – ваш батюшка скончался. Я опасался третьего удара, и, по-видимому, он произошел.

– Как же так? – Николай стоял посередине комнаты, растерянно глядя себе под ноги и боясь посмотреть на безжизненное тело. – Как же так? Еще месяц назад я получал от него письма, и он писал, что чувствует себя хорошо. Как же так?

Александр Викентьевич вздохнул:

– Вы действительно хотите знать правду? Впрочем, а почему бы вам ее не знать? – Он взял со стола газету и протянул Савину. – Прочитайте статью на второй полосе. Думаю, вам это будет интересно. С похоронами я помогу, голубчик. – Не попрощавшись, доктор вышел из спальни, всем видом выражая презрение, Савин, оставшись в одиночестве, раскрыл газету. Заголовок, напечатанный крупными буквами, сразу бросился в глаза: «Русский мошенник обманул семейство почтенного лорда Бенквиста».

Бойкое перо журналиста описало всю историю их отношений с Анной, обвиняя Савина в болезни девушки и ее отца и мошеннической продаже старинного особняка.

Николай всегда думал о том, что лорд может отомстить ему, но надеялся: в России англичанин его не достанет.

Однако Бенквист оказался умнее, обратился к прессе. И несчастный отец, узнав обо всем, не выдержал такого удара.

– Прости, папа. – Корнет швырнул газету на пол и, спустившись вниз, стал распоряжаться насчет похорон.

Сознание того, что он виноват в смерти близкого человека, жгло как огонь, и, достав из чемодана бутылку французского вина, Николай поднялся в свою комнату, чтобы забыться хотя бы на время.

Проклятый Бенквист отплатил ему сполна.

Пригорск, наши дни

В кабинете программистов Фролова уже не было.

– Есть новости. – Миленко протянул фоторобот Горбатову. – Вот, полюбуйся. Только это никакой не Денис, а дважды судимый Валерий Тимофеевич Петренко. Кстати, выпускник того же детского дома, в котором воспитывалась Заломова. Мы уже позвонили туда и получили кое-какие сведения. Этот Петренко был влюблен в Марину с седьмого класса, но девушка его не замечала.

– Пока он ей не понадобился. За что судимый? – поинтересовался Сергей.

– В первый раз насмерть сбил человека на угнанной машине, – отозвался Василий, придвинув к себе очередную чашку кофе – он поглощал его литрами. – Второй – за убийство в состоянии аффекта. Прикончил свою невесту, застав в постели с другим. Тогда Петренко получил по минимуму, утверждая, что вовсе не хотел ее убивать – просто толкнул в гневе, а она неудачно упала. И любовник подтвердил его показания. Возможно, Валерий просто его запугал.