Онлайн книга «Смертельный инструмент ацтеков»
|
Капитан уставился на монитор. Там была цветная фотография чего-то совершенно непонятного, но очень неприятного. Какие-то темно-розовые пещеры с гладкими влажными стенами в красных потеках, странные изгибы и наросты… – Что это такое? – Ах да, вы же не специалист, вам это ничего не говорит! Вообще-то, это снимок слуховых проходов одного моего давнего пациента. Картина, очень похожая на ваш случай. То есть не ваш, а вашей жертвы. Такие же ювелирные проколы барабанных перепонок, причем тоже абсолютно симметричные. – И кто же ему проколол эти перепонки? – Вообще-то, никто. Эти травмы возникли в результате звукового шока. – Чего? – переспросил Лебедкин. – Проще говоря, этот пациент работал механиком на аэродроме. Он чинил мотор самолета и находился к нему очень близко. Обычно такие работы механики проводят в специальных защитных наушниках, но тогда было очень жарко, и он их снял. А его напарник как раз в это время включил мотор, чтобы проверить его работу. – И что – у него от слишком громкого звука лопнули барабанные перепонки? – Ну, не совсем так. Авиационный мотор создает звук мощностью около ста сорока децибел. Человеческое ухо может выдержать такую громкость. Самое большее, оглохнет на час. Но тот мотор был неисправен, и он выдал звук какой-то нестандартной частоты, близкий к ультразвуку. Да еще и очень мощный. Вот в результате этого звука и образовались такие проколы. – Так что – вы хотите сказать, что у нашей жертвы барабанные перепонки лопнули от слишком громкого звука? – Ну, не только слишком громкого, но еще очень специфического. Но, в общем, да, основной смысл вы уловили. И это – единственное объяснение, которое я могу придумать для таких аккуратных и к тому же симметричных проколов. Капитан с сомнением посмотрел на доктора Козюлину. А не пудрит ли ему мозги эта красотка? Допустим, что барабанные перепонки несчастной Марианны Ромашкиной лопнули от слишком сильного шума. Но ведь кто-то же должен был слышать этот шум! Та же соседка Рыжикова, которая слышит вообще все, что в соседней квартире происходит, а такого грохота не услыхала? – Вы – капитан Лебедкин? – вдруг спросила докторша. – Петр Лебедкин? А я ведь вас знаю… – Она улыбнулась. – Не может быть! – сами собой проговорили губы Лебедкина. – Такую женщину я бы запомнил! – Ну, мы на самом деле незнакомы, но я о вас много слышала от своей мамы. У меня мама живет в той квартире, где Света раньше жила… ну, то есть теперь там сестра ее, Аня. Мама рассказывала, как вы ее как-то привезли… – Да-да! Лебедкин вспомнил свое прошлое дело – две сводные сестры и что с ними случилось[3]. Точно, привозил он как-то одну из них, Анну, в ее квартиру, а там соседка такими пирожками его накормила… – Помню вашу маму! – оживился он. – Печет отлично! Привет ей от меня передавайте! – Передам непременно! Молчание чуть затянулось, и доктор прервала его сама: – Ну, если у вас ко мне все… – Да конечно, не стану вас задерживать, но… если у меня возникнут вопросы, могу я вам позвонить? Только лучше не через регистратуру, а напрямую! – Лебедкин осознал подтекст своей просьбы, только когда она уже прозвучала. – Разумеется, можете! – Она уже протягивала ему листок с номером. |