Онлайн книга «Смертельный инструмент ацтеков»
|
– Что, он и там занимался связью? – Нет, ничего подобного. Туда он приходил заниматься научной работой. Вроде бы писал кандидатскую диссертацию о музыкальных инструментах древней Америки. Но я, может быть, и правда ошибся – уж больно странно это выглядит. Был научным работником, а стал телефоны ремонтировать? – Всякое бывает. Может быть, научная работа не пошла или тот институт, где он служил, вообще закрылся, вот он и решил сменить профессию… – Ну, может быть. Только отчего не признался тогда? – Кстати, вы не помните его фамилию? Ну, или хотя бы имя того научного работника. – Нет, забыл. Все же несколько лет прошло. Что-то такое было музыкальное… – Музыкальное? Певцов? Барабанов? Дудочкин? – Нет, совсем не похоже. – Трубачов? Балалайкин? – Да нет, все не то. Кстати, вот еще что я вспомнил. Когда начались кражи из музея – еще до того, как к делу подключили Ромуальда, – у нас случился такой инцидент. Музей только закрылся, я заступил на дежурство, обошел залы – все было в порядке, все на месте, а потом вдруг смотрю – идет тот самый научный работник. С портфелем. «Извините, – говорит, – я задержался. Очень, – говорит, – увлекся работой и на часы не посмотрел». Ну, бывает – у нас все же не режимный объект. Но потом я снова обошел залы – и вижу, что недостает тех самых ацтекских черепков. Расколотого черепа. Ну, на следующий день хотел доложить начальству, что накануне застал в зале того человека, да приболел, попал на больничный, а когда вышел на работу – забыл обо всем, а потом Костя привлек к расследованию Ромуальда, и все вроде бы разрешилось… Кстати, после того как нашли виновника этих краж, тот научный работник с музыкальной фамилией перестал ходить в наш музей. Больше ни разу не появился. – Может быть, закончил свою диссертацию? – Может быть. Дуся задумчиво взглянула на Бабочкина. Может быть, он и ошибся, когда признал в телефонном мастере бывшего музейного работника. Но как раз после этой ошибки его попытались убить… Опять же если человеку скрывать нечего, то он признается – да, мол, поменял работу по семейным обстоятельствам, кому какое дело… А этот вообще открестился – мол, не я это. Странно. Случайно ли совпали два этих события – как только узнал его Бабочкин – так сразу и чайник заминировали. В такие случайности Дуся не верила. Конечно, может быть, покушение на Бориса связано с каким-то другим его расследованием. Но тут Дуся вспомнила, что у нее к Бабочкину есть еще одно дело. – Борис, – проговорила она, осторожно подбирая слова, – я знаю, что вы недавно вели дело об убийстве Эвелины Загорецкой. – Ну, было такое… – Бабочкин надулся, по-детски оттопырив губу. – Но меня заказчик сразу же уволил. Не устроили его мои методы. Или результаты… Дуся подумала, что все мысли и чувства Бабочкина отражаются на его лице. Плохое качество для детектива. Но почему-то она чувствовала к нему симпатию. Возможно, потому, что он так хорошо улыбается, и вообще на кота похож – мягкий такой, уютный, так и кажется, что сейчас мурлыкать станет. – А вы не могли бы рассказать мне, что вам по тому делу удалось выяснить? – Дуся тоже открыто улыбнулась и включила внутреннюю подсветку глаз, хотя и поняла уже, что в случае Бабочкина ее женское обаяние не работает. |