Онлайн книга «Тайна старой графини»
|
– А сервелат из какой? – испуганно спросила старушка, покосившись на витрину. – А сервелат – из упаковочной! – авторитетно заявила Вера Леонидовна. – И что вы такое говорите, – подала голос из-за прилавка продавщица, завитая женщина того затянувшегося переходного возраста, когда мысли о несостоявшемся замужестве плавно переходят в мысли о надвигающейся пенсии. – Ерунду вы какую-то говорите! Ни в какую колбасу туалетную бумагу не добавляют, а только пищевую целлюлозу, а это – совсем другое дело! – Я знаю, что говорю! Даже по телевизору передача такая была, а по телевизору зря говорить не станут! – Здрасте, Вера Леонидовна! – вежливо обратился Карпов к старой знакомой. Та взглянула на него и протянула: – И кто же это такой? А, так это Маши Васильевой племянник! – Это покойной Марьи Ивановны? – осведомилась продавщица, с интересом оглядывая Карпова. – Ага, ее! – подтвердила Вера Леонидовна. – Он только что с зоны откинулся, восемь лет за тещу отсидел. – Всякое бывает… – пригорюнилась продавщица. – Некоторые тещи так достанут… – Это точно, – подтвердил Карпов и повернулся к своей знакомой: – Вера Леонидовна, мне бы с вами поговорить! – Это об чем же? – О тете моей покойной, – уточнил Виктор Петрович, – о Марии Ивановне. – Говори, – разрешила та. – У меня от общественности никаких секретов нету! – Вы же ее хорошо знали… – Допустим. Хотя, конечно, хорошо людей знает только отдел кадров. Да и то не всегда. – Она ведь замужем никогда не была? – Даже и близко ничего не было! – Ну, это вы зря! – подала голос продавщица. – Был у нее мужчина. Солидный такой, приличный… – Да с чего ты взяла? – Вера Леонидовна смерила ее неодобрительным взглядом. – Уж если бы что было, так я бы непременно знала! Никто к ней не ходил… – Ходить не ходил, твоя правда, а фотография на столе стояла. И часто она про него говорила – вроде он важный какой-то человек, на телевидении работает… – Ой, уж прямо на телевидении! – фыркнула Вера Леонидовна. – Ты уж скажешь тоже! – Вот вы мне не верите, – обиделась продавщица. – Я ей тоже не верила, а как-то раз я у нее была – за солью, что ли, зашла, – а тут по телевизору передача какая-то, и Маша вдруг говорит – вон, говорит, мой Юрий Борисович! Я смотрю, стоит там какой-то мужчина солидный, в возрасте уже, и правда, похож на фотографию, постарше только… и Ольга тоже сказала, что очень похож… – Ольга? – переспросил Карпов. – Это какая такая Ольга? – Так соседка, девчонка молодая. Она к Маше часто заходила, по-соседски… Маша-то болела долго, из дому почти не выходила. Ну, мы по-соседски помогали, конечно, продуктов там принесем, еще чего. А так у каждого свое, сидеть-то с ней некогда. А Ольга эта все ходила и ходила, Машины разговоры слушала. А потом, как Маша-то умерла да дом наш сгорел, так Ольга и уехала… – Вот такая история, Катерина Алексеевна, – закончил Карпов и протянул Кате бумаги, – устроит вас такой результат? – Еще как! – Катя проглядела бумаги. – Но интересно, на что она рассчитывала? Ведь проверка, я так понимаю, оказалась не слишком трудной… – Но ведь получилось же у нее, – усмехнулся Карпов, – втерлась в доверие к пожилому человеку. Он к старости о душе задумываться небось начал, одиночество опять же… |