Онлайн книга «Тайна старой газеты»
|
Эти четверо не играли, а неподвижно сидели вокруг стола и словно чего-то ждали. Кроме них в комнате находились еще несколько человек, которые застыли возле стен в таком же напряженном ожидании. К ним-то и присоединились Лиля со спутником. Наконец в дальнем конце комнаты открылась дверь, и в помещение вошел невысокий худощавый человек. По его движениям и осанке можно было предположить, что он очень стар. Лицо его, как и лица остальных, скрывала маска – розовощекого, голубоглазого, бессмысленно улыбающегося младенца. Сидящие за столом поднялись, приветствуя вошедшего, и в один голос проговорили: – Долгих лет, Доктор! – Очень долгих, – отозвался тот брезгливым тоном и небрежно взмахнул рукой, отвечая на приветствие. Лиля узнала эту руку – худую, старческую, покрытую сухой пергаментной кожей и пигментными пятнами. Это была та самая рука, которая высунулась из-за занавески в потайной комнате. И голос – надтреснутый, дребезжащий голос человека, с которым разговаривал господин Журавлик. По мановению старческой руки четверо мужчин снова уселись на свои места и замерли в ожидании. Старик в маске младенца остановился в нескольких шагах от стола, оглядел их и проговорил: – Правила вы знаете. Только один из вас получит то, что желает. Только один из четырех. – Знаем, Доктор! – ответил за всех игрок в маске короля червей. – Тогда огласите ваши требования. – Четвертое сентября, шестнадцать часов! – немедленно сказал король червей. Старик перевел взгляд на следующего – бубнового короля. – Двенадцатое октября, восемь утра! – ответил тот, ни на мгновение не задумываясь. – Ты! – старик взглянул на короля крестей. – Тридцатое октября, одиннадцать утра. – И ты! – старик обратился к последнему игроку в маске пикового короля. – Третье ноября, четырнадцать двадцать. – Отлично, ставки сделаны! Приступайте, господа! Тут же возле стола появилась девушка в черном брючном костюме и галстуке-бабочке, распечатала новую колоду карт и раздала сидящим за столом. Внезапно тот, кого называли Доктором, резко обернулся и проговорил: – В комнате есть посторонний. Посторонняя. Выведите ее немедленно, прежде чем началась большая игра! Лиле показалось, что все взгляды устремились на нее. Она попыталась спрятаться за спиной своего неказистого спутника, но это было все равно что пытаться спрятать слона за спиной ангорского хомяка. – Вот она! – воскликнул кто-то из зрителей. К журналистке тут же подошли двое мужчин в масках волков, схватили за руки и повели к выходу. – Эдик, сделай же что-нибудь! – воззвала Лиля к своему спутнику, но тот только бессильно развел руками – мол, что я могу! Это выходит за пределы моих возможностей! Путову вывели в небольшую пустую комнату, и один из «волков» приказал: – Жди здесь! Шеф придет и разберется с тобой. В дверь заколотили. – Откройте! – прогремел за ней громкий властный голос. – Откройте немедленно, именем его преосвященства архиепископа! – Сейчас, сейчас… – Старик бросил в огонь какой-то манускрипт, проковылял к двери и отодвинул тяжелый засов. В комнату ввалились трое ландскнехтов, а следом за ними вошел человек лет сорока в монашеском одеянии, с лицом, иссушенным многодневным постом. – Господин Фауст? – проговорил он, пронзив старика неприязненным взглядом. – Доктор Фауст, с вашего позволения! – поправил его хозяин жилища. – Это не имеет значения. – Монах отмахнулся от его слов, как от назойливой мухи. – Пусть будет доктор. В любом случае у меня есть предписание обыскать вашу келью… – Лабораторию, с вашего позволения! – Не имеет значения… – Что же вы хотите здесь найти? – Доказательства ваших занятий колдовством и чернокнижием! – Наукой, с вашего позволения! Монах огляделся. Келья, или лаборатория, представляла собой просторное помещение с низкими сводчатыми потолками и маленькими окнами, едва пропускающими малую толику света. Больше света давал камин, в котором горели сосновые поленья и еще что-то, но что именно, разглядеть монах не смог. Зато он узрел в углу шкафчик, заполненный стеклянными колбами, ретортами и склянками с какими-то порошками и жидкостями, и приказал сопровождавшим его ландскнехтам: – Заберите все это! – Но это обычные инструменты ученого… – проговорил старик. – Судьи разберутся! – отрезал монах. – Это вряд ли, – поморщился алхимик. Монах тем временем увидел в глубине кельи другой шкаф, побольше первого, в котором находилось несколько толстых фолиантов в переплетах из потертой кожи. – И это тоже! – распорядился он. – Не трогайте мои книги! – Алхимик бросился к шкафу и попытался защитить его от ландскнехтов, но те отпихнули старика, как назойливого котенка. Монах удовлетворенно следил за обыском. В это время дверь кельи открылась, и в нее вбежал молоденький слуга в поношенной ливрее, цвет которой говорил о его принадлежности к дому архиепископа. – Святой отец, – обратился он к монаху, – его преосвященство просил вас немедленно прийти к нему по важному делу. – Его преосвященство? – переспросил монах озабоченно. – Да, и как можно быстрее. Мальчишка вплотную приблизился к монаху и что-то испуганно зашептал ему на ухо. Лицо монаха переменилось, и, повернувшись к ландскнехтам, он приказал: – Закончите здесь без меня. Соберите все улики и вместе с еретиком доставьте в замок. Головой отвечаете за него! Едва он удалился, ландскнехты расслабились и принялись неторопливо перебирать содержимое шкафов. – Эй, уважаемый! – обратился один из них к хозяину помещения. – Ты ведь знаешь главное правило жизни – как ты к людям, так и люди к тебе. Если будешь к нам добр, мы тоже обойдемся с тобой по-человечески. – И чем же бедный ученый поможет господам ландскнехтам? – У тебя ведь наверняка есть выпивка? – Может, и найдется малость, – ответил старик. – Посмотрите вон в том шкафу, на нижней полке. Ландскнехт наклонился и вытащил запыленную бутыль. Зубами вытащил пробку, понюхал содержимое и хотел уже попробовать, как второй солдат схватил его за плечо: – Постой, Ганс! Что ты делаешь? А вдруг старый колдун хочет нас отравить? Пускай он первым попробует свое пойло. – Ну что ж, пусть попробует. Старик поднес бутыль к губам, сделал глоток и поморщился. – Видишь, ничего худого с ним не случилось! – Первый ландскнехт отобрал у старика бутыль, жадно отпил из нее и расплылся в довольной улыбке: – Отличный шнапс! Присоединяйтесь, ребята! Здесь нам всем хватит, да еще и останется! Солдаты выпили и заметно повеселели. Заметив перемену в их настроении, доктор Фауст обратился к ним: – Господа ландскнехты, а что вы скажете, если я предложу вам сыграть со мной в кости? Нет ничего лучше, как сыграть после хорошей выпивки! – В кости? – Один из ландскнехтов оживился. – Отчего бы и нет? Да только что ты можешь поставить, старик? – Вот эти два золотых талера! – Доктор показал солдатам монеты. Ландскнехт жадно уставился на них. – Отлично! А что ты хочешь взамен, если выиграешь? – Если я выиграю, вы позволите мне побыть в моей лаборатории еще часок. – Ну так и быть, сыграем! – Только кости будут мои! – добавил старик. – Что ж, пусть будет по-твоему! Старик достал из шкафчика выцветший коврик в бледно-голубых цветах и расстелил его на каменном полу. В ту же секунду случилось странное: келья чернокнижника непонятным образом увеличилась, каменное помещение превратилось в подобие огромного темного шатра, на внутренней поверхности которого зажглись ночные звезды. – Что за чертовщина? – тихо и испуганно проговорил все тот же ландскнехт. – Не обращайте внимания, – успокоил его старик. – Это обычная алхимическая трансмутация. – Ну, если обычная… Алхимик тем временем достал из того же шкафчика небольшую черепаховую коробочку, отделанную золотом и перламутром, открыл ее и вытряхнул в резной нефритовый стаканчик два кубика из черного вулканического стекла. На гранях одного кубика были вырезаны широко открытые глаза, на гранях другого – человеческие ладони. – С вашего позволения… – проговорил старик и выбросил кубики. Они покатились и остановились у самого края коврика. – Четыре глаза и три руки… комбинация «Возвращение на счастливую переправу», – проговорил алхимик. – Какая комбинация? – недоуменно проговорил ландскнехт. – Какая переправа? Короче, кто выиграл, старик? Тут он моргнул от неожиданной яркой вспышки, а когда снова открыл глаза, келья чернокнижника пропала. Ландскнехты вместе с монахом-инквизитором шли по городской улице к дому алхимика. Один из солдат удивленно огляделся по сторонам. Ему вдруг показалось, что однажды он уже шел по людной улице вслед за доходягой-монахом арестовывать старика чернокнижника… Впереди, возле лавки мясника, дрались два дюжих парня. Вокруг них толпились зеваки, которые не могли пропустить такое увлекательное зрелище. – Посторонитесь! – неприязненно приказал монах. – Да пошел ты! – отмахнулся от него здоровенный возчик. – Как ты, смерд, разговариваешь с представителем священной инквизиции? – А вот так! – И возчик со всего маху ударил монаха по уху пудовым кулаком. Тот покачнулся и упал. Глаза его закатились. Ландскнехты, которые тоже загляделись на драку, бросились на помощь своему предводителю, но им мешали толпящиеся вокруг многочисленные зеваки. И никто из них не заметил, как из задней двери дома алхимика вышел неприметный человек, до самых глаз закутанный в черный дорожный плащ. Следом за ним поспешал дюжий слуга с небольшим окованным сундучком… Охранники вышли, и Лиля огляделась. В комнате, куда ее привели, была только одна дверь, но она оказалась заперта. «В какую же историю ты влипла, и чем это для тебя закончится?» – спросила Путова саму себя. Судя по интонации охранника, ничего хорошего ее не ожидало… Лиля решила, что дорого продаст свою жизнь, и стала судорожно вспоминать приемы самбо, дзюдо и кун-фу, которые когда-то изучала с тренером. |