Онлайн книга «Сокровище чародея»
|
Несмотря на то что установилась хорошая погода и накануне супруги Лебедевы провели прекрасный вечер, спала Надежда Николаевна плохо. Ей снилась несчастная девочка Инка, которую отчего-то везли на старой телеге, запряженной волами, на ней было надето грубое серое рубище, а вокруг шумела, свистела и улюлюкала толпа людей в средневековых одеждах. Телега остановилась на площади, где был сложен костер из огромных бревен. И палач в красном колпаке стоял наготове. Инку подняли на костер, палач взял горящий факел… Даже во сне Надежда почувствовала жар от огня и запах смолистых бревен и проснулась в холодном поту. К чему такой сон? А к тому, что вчера она так и не выяснила, откуда взялась эта ненормальная, называющая себя Инес де Кастро. А еще Надежде очень не понравилось, что она морочит голову не совсем нормальному ребенку. Девчонка к ней привязалась, да она к кому угодно привяжется, кто с ней поговорит ласково. Нужно сказать хоть этой музейной даме, чтобы смотрела в оба и посторонних не пускала. Надежда подошла к театру со стороны служебного входа и, снова сославшись на страховую компанию, без проблем попала внутрь, прошла по анфиладе музейных комнат и наконец вошла в помещение, отведенное для восковой фигуры Софи Верден. Актриса, как всегда, величественно восседала в кресле, возле нее хлопотала Розамунда Артуровна, то поправляя пышное платье восковой фигуры, то заботливо укладывая ее волосы. – Музей закрыт! – проговорила Розамунда Артуровна, услышав шаги за спиной, и только потом повернулась. – А, это вы! Что вам угодно? – Да так, зашла напоследок взглянуть на вашу подопечную… – Да вот видите, кто-то ночью забрался в музей и потревожил ее. Прихожу – она лежит на полу, волосы растрепаны, платье смято… настоящий акт вандализма! У современной молодежи никакого уважения к культурным ценностям! С трудом привела ее в порядок! – А почему вы уверены, что это дело рук молодежи? – Ну а чьих же еще? Вам вот, например, придет в голову издеваться над восковой фигурой? – Мне – нет… – Вот видите! – Но Инне, этой девочке, которую я здесь не раз видела, такое тоже не придет в голову. – Ну, Инка – это совсем другое дело! – Кстати, где она? – Ах, вы знаете, это такое чудо! – Розамунда Артуровна так возбудилась, что уронила пенсне и с трудом подхватила его на лету. – Нашелся врач-гомеопат, очень милый старичок, он прописал ей какие-то порошки, и наша Инка буквально преобразилась! Она стала совершенно, совершенно другим человеком! Вот не зря ее отец верил, что все с ней будет хорошо! – Да что вы говорите? Надежда внимательно взглянула на восковую фигуру: Софи Верден тоже удивительно переменилась. Раньше на ее лице читалось выражение надменного высокомерия, иногда сменявшееся брезгливой неприязнью (что само по себе удивительно для восковой фигуры, чье лицо не должно меняться). Теперь же на нем застыло выражение детской, почти младенческой беспомощности. И глаза… насколько помнила Надежда, глаза восковой актрисы были темными, яркими, выразительными. Теперь же они стали тускло-голубоватыми, и в них застыло выражение трогательной и жалобной овечьей беспомощности. И еще Надежде показалось, что в них стоят слезы. Но это уж точно невозможно. |