Онлайн книга «Медальон Распутина»
|
Шарик стал необъяснимым образом увеличиваться. Вот он был уже размером с футбольный мяч… теперь — с большой глобус… дальше — больше. Шар уже занял весь стол и продолжал, продолжал расти, захватывая все больше пространства… Херувимский и сам не заметил, как оказался внутри этого шара. Он был теперь не в комнате гадалки. Теперь он стоял посреди заснеженного кладбища, вокруг виднелись старые замшелые могильные плиты, покосившиеся кресты, надгробья, украшенные саркофагами и статуями. Возле одного надгробья ошивался огромный черный кот — старый знакомый Херувимского. — Что это такое? — спросил Херувимский кота, поскольку больше никого поблизости не было. — Ты что, думаешь, я умею говорить? — явственно произнес кот и повертел лапой у виска. — Да если бы я умел, я бы такое рассказал… закачаешься! А потом он громко мяукнул… И в то же мгновение шар лопнул, как мыльный пузырь, разлетевшись на множество радужных обрывков. И вместе с ним исчезло старинное кладбище. Херувимский снова сидел в полутемной комнате старой гадалки, и сама хозяйка по-прежнему сидела за столом и всматривалась в хрустальный шар. — Ну что, видел? — проговорила она, оторвавшись от шара. — Ну, видел кладбище… но это как-то смутно, неопределенно… нельзя ли уточнить? — Уточнить? Трудно с тобой… — И гадалка снова уставилась в шар. — Ну что я тебе могу сказать, mon ami… — проговорила она спустя минуту, — дело непростое, очень непростое… И вдруг совсем другим голосом, резким и истеричным, она выкрикнула: — Позолоти ручку, молодой-красивый! Херувимский торопливо достал бумажник, положил на стол перед гадалкой купюру. Та поморщилась, проговорила: — Я же сказал — позолоти! А это что? Разве это золотой дублон, или пиастр, или, на худой конец, луидор? Тем не менее она смахнула купюру со стола и спрятала в ящик — в тот же, куда до этого отправились пирожные. Затем она снова повернулась к коту и строго воскликнула: — Мурциус! Кот вздохнул, соскочил со стула и подал хозяйке колоду старинных засаленных карт. Гадалка перебросила колоду из руки в руку. Колода рассыпалась разноцветным веером, снова сложилась в аккуратную стопочку. Гадалка ловко перетасовала эту стопочку и принялась раскладывать на столе, приговаривая: — Сейчас, через час… что было, что будет, чем дело кончится, чем сердце успокоится… Закончив свои манипуляции, гадалка выложила перед Херувимским единственную карту — даму пик — и проговорила своим гнусавым простуженным голосом: — Ищи тетю! — Тетю? Какую тетю? — растерянно переспросил Херувимский. — Известно какую — подпорожскую! — И гадалка ткнула пальцем в даму пик. Дама на карте была странная — очень старая, со злобным и недоверчивым лицом, и одета была не в пышное платье старинного покроя, а в серую кофту ручной вязки. Дама уставилась на Херувимского и хитро, неприязненно ухмыльнулась. — Что это значит? — спросил Аркадий Викторович, но ему никто не ответил. Да и отвечать было некому, потому что гадалка куда-то исчезла, исчезла вместе со своим подозрительным котом, вместе со своей комнатой… Херувимский стоял перед дверью, закрытой на простую задвижку. Из-за двери раздавался нетерпеливый, раздраженный голос: — Сколько можно? Выходи уже, ты тут не один! Херувимский отодвинул задвижку, открыл дверь и вышел. |