Онлайн книга «Комната для трех девушек»
|
– Откуда же мне знать? Да я вообще о них мало что знаю. Способные были, симпатичные, могли сделать карьеру… Я с ними почти не разговаривала, хотя, как и других статистов, иногда приглашала к себе, угощала чаем. Иногда давала советы, подсказывала, к кому подойти, что сказать… Словом, с чего начать, чтобы их заметили. Да обыкновенные девчонки. Я даже не знаю, откуда они родом. Может, москвички, а, возможно, и нет. Они же ничего о себе не рассказывали… Хотя кто-то говорил, что они работали кассиршами в каком-то супермаркете. За что их могли убить? Из-за наследства, может быть? Не знаю… Здесь, на площадке, они ни с кем не конфликтовали. Вели себя тихо. У Вероники была машина… Да вон она, видите, возле навеса стоит! Инга сказала, что их нашли неподалеку отсюда, в поле… Вряд ли они отправились туда собирать цветы. Нет… Скорее всего их кто-то позвал, они сели в машину и уехали. Может, это адвокат? Не знаю… А что, если это вообще ненастоящий был адвокат? Ребров слушал ее, не перебивая, а она продолжала нести чушь, заполняя голосом напряженную тишину. – Что ж, спасибо. Вы нам очень помогли, – сухо произнес дежурную фразу следователь, поднимаясь со своего места. – А что, если им пообещали роль, а кто-то им просто позавидовал? – Эту фразу она могла, конечно, не произносить, но произнесла. Просто так, продолжая что-то говорить, как если бы она на самом деле размышляла над тем, кто и за что убил Супониных. – Вы полагаете, что обеим сестрам кто-то мог пообещать роль и какая-то завистливая статистка их за это убила? Причем застрелила? Вот так взяла где-то пистолет, посадила их в свою машину и отвезла в поле, чтобы убить? Вы это серьезно? – Лидии показалось, что лицо Реброва стало еще белее, как если бы его напудрили очень белой пудрой. Еще немного, и он спросит ее, не издевается ли она над ним. Но он промолчал, просто вышел из вагончика, громко хлопнув дверью. Ей показалось или он, уже оказавшись за дверью, выматерился? Нет, все же показалось. Он мог, конечно, счесть ее глупой, но зачем же обзываться? Что она сделала ему плохого? Главное, что ее вагончик не обыскали. А если бы обыскали, то могли бы найти, быть может, какие-то проводки, которые остались после миниатюрных видеокамер. И вдруг он вернулся! Распахнул дверь и спросил: – Это правда, что вы установили здесь видеокамеры? А это-то он откуда знает?! Отпираться, лгать – себе дороже. Наверняка кто-то видел ее знакомого, который приезжал, чтобы установить эти камеры. Возможно, кто-то был с ним лично знаком и узнал, отсюда – вывод… – Да, установила. У меня не так давно украли сережки с брильянтами, вот я и попросила своего знакомого установить видеокамеры. – И как? Помогло? Нашли вора? – Нет. Оказалось, что их никто не крал. Я потом сама нашла их. – Но камеры оставили? – Да, сначала оставила, а потом решила, что их нужно убрать. – Почему же? – Не хотела, чтобы некоторые компрометирующие видео, касающиеся моей личной жизни, попали к журналистам, – сказала она, чувствуя, как щеки ее горят от стыда. – Вы сами удалили камеры или ваш приятель помог вам? – Я сама выдернула их… – У вас сохранились эти видео? Быть может, в ваше отсутствие в ваш вагончик заходили Супонины? Может, разговаривали. |