Книга Во всем виноваты кувшинки, страница 37 – Анна Васильевна Дубчак

– Петр, у вас хорошие новости о Борисе? – не выдержав, спросила Женя.

– Нет-нет, он не связывался пока со мной. Но я сейчас увлечен совершенно другим! Женечка, как вы относитесь к Моне? – Ну да! Клод Моне! Надеюсь, это имя вам о чем-то говорит?

Он был радостно возбужден, прямо весь трясся, и глаза его сверкали. Может, он выпил?

– Петр, вот скажите мне, при чем здесь Моне? У меня жизнь рушится, дом, в котором я жила с моим мужем, продан, да и сам муж пропал… А вы мне тут про Клода Моне твердите? Издеваетесь, что ли?

– На самом деле, Петр Михайлович, – решила поддержать подругу Антонина, – полагаете, что сейчас самое время поговорить об импрессионистах? Разве что вы решили продать какую-нибудь картину Моне и на эти деньги купить дом? – Она нервно хихикнула.

– Нет. Дом покупать не нужно. Он куплен давно, примерно лет семь тому назад, – здесь Петр сделал паузу и обвел подруг плутовским взглядом. Он прямо стрелял глазами и при этом загадочно улыбался.

– Тоня, ты чего-нибудь понимаешь? – спросила Женя.

– Тонечка не может ничего понимать, пока я вам все сам не объясню. Дело в том, что у меня есть одна знакомая. Чудесная женщина. Я познакомился с ней, когда совершал поездку по замкам Франции. Она русская, но в свое время очень удачно вышла замуж за богатого француза и вот уже много лет живет как раз в той знаменитой на весь мир деревне Живерни во Франции.

– И? – Женя начала раскисать, понимая, что сейчас совершенно не готова выслушивать истории своего сентиментального деверя.

– Она пригласила меня к себе в гости, – как ни в чем не бывало продолжал Петр. – У нее большой дом и сад в Живерни. Но, безусловно, ее сад не идет ни в какое сравнение с садом Клода Моне, лет сорок прожившего в Живерни и создавшего там потрясающий сад! Эта дама настолько заворожила меня рассказами о Моне и его саде, что я согласился проводить ее домой. Мы распрощались с экскурсоводом, арендовали автомобиль и отправились в Живерни. Понимаете, если бы мне показали этот сад и сказали, что он принадлежит какому-то там графу или герцогу, к примеру, я бы, безусловно, восхитился. Не более. Но когда вам говорят, что вот эти клумбы разбил сам Клод Моне, и эти чудесные герани выращены им, и что все эти водоемы и кувшинки… Словом, вы меня поняли. В имени Клод Моне живет сама магия. Магия прекрасного. Магия настоящего искусства, понимаете?

Женя с Тоней молча смотрели на него в ожидании какой-то невероятной фантастической смысловой бомбы. И она взорвалась. Вместе с Жениными мозгами.

– Несколько лет назад я купил дом в Живерни. И мы можем прямо завтра отправиться туда!!! И это просто гениально!

– Женя, у тебя есть шенгенская виза?

Женя медленно повернула голову к Тоне. Задумалась.

– Да, есть. Мы с Борей сделали ее мне на тот случай, если вдруг отправимся в свадебное путешествие.

Петр звонко хлопнул в ладоши. После чего сцепил кисти рук в замок и поцеловал сам себя в косточки пальцев.

– Чудненько! Замечательно! Тоня, вы почему смотрите на меня, как на сумасшедшего? Я же предлагаю гениальную идею – отправиться Жене со мной, со своим самым надежным телохранителем, во Францию. Ведь что ей нужно сейчас в первую очередь?

– Ну, если не увидеть Бориса, то хотя бы сменить обстановку, – вздохнула Тоня. – Развеяться!