Книга Во всем виноваты кувшинки, страница 71 – Анна Васильевна Дубчак

– Да вроде бы нигде. Знаю, что она когда-то давно окончила парикмахерские курсы, работала в салоне, но потом там случился конфликт, кажется, она какой-то клиентке отстригла мочку уха… Потом кассиршей в супермаркете работала, там к ней вроде бы приставал какой-то парень из руководства… Когда я жил у нее, она искала работу, но такую, где не надо работать, непыльную, понимаете?

– Вы не работали, она не работала, на что же вы жили?

– А у нее родственница где-то за границей живет, вот она ей иногда подкидывала деньжат. А до этого ей достались нехилые деньги от покойной матери, которая жила и умерла где-то, кажется, на Севере.

После допроса Коста вызвал оперативников, чтобы они вместе с Засухиным отправились по адресу, где проживала Базарова.

Женя и сама не ожидала от себя такого – ведь, на самом деле, достаточно ей было войти в сад Моне и оказаться среди дивных цветов, цветущих кустов и ухоженных деревьев, как мысленно она уже водила мокрой кистью по влажной бумаге, и волшебные акварельные разводы, рожденные ее воображением, сливались в нежные лепестки, листья, небесную лазурь с бледными пятнами облаков.

Что со мной вообще происходит? Ею словно кто-то руководил, направлял не только ее движения, но и мысли, чувства.

Здесь, в этом цветочном раю, где в каком-то благостном расположении духа прогуливались такие же туристы, как и она, она напрочь позабыла Бориса и свои тревоги, связанные с его отсутствием. В какой-то момент, когда солнце позолотило и наполнило невероятным свечением пышные розовые георгины, когда она, завороженная, остановилась, чтобы насладиться этим зрелищем, она почувствовала себя по-настоящему счастливой!

И все в какой-то момент оборвалось, словно кто-то невидимый обрезал киноленту, которая и показывала ей это самое счастье, и она прямо перед собой, между этими растрепанными перезревшими гигантскими тяжелыми георгинами нежно-розового цвета, увидела сияющее личико Лизы. Той самой симпатичной блондинки из самолета, образ которой не покидал ее с тех самых пор, как она наблюдала ее чудовищное превращение из юной девушки в старуху.

Она обернулась и встретилась взглядом с Элизой. Эта дама, которая и являлась той самой старухой, в которую превратилась Лиза в самолете, широко ей улыбалась, показывая ровные искусственные зубы. Она разрумянилась от жары, от переполнявших ее эмоций.

– Ну как вам, Женечка, сад? Вы согласны, что это просто волшебство какое-то! Что, глядя на эту красоту, понимаешь, ради чего мы, собственно говоря, и созданы! Вот поэтому я поселилась здесь, купила дом после смерти своего дорогого супруга, и только здесь нашла покой и счастье. Да-да, не удивляйтесь, даже после смерти близкого человека, как это ни чудовищно звучит, можно продолжать жить и даже испытать чувство, похожее на счастье.

Женя замерла, прислушиваясь к стуку своего сердца. Вернее, это ей показалось, что оно стучит, бухает, колотится так, что этот звук раскатывается по всему саду. Что она сказала? Или Жене снова что-то послышалось или почудилось?

Как там она сказала? «…После смерти близкого человека… можно продолжать жить и даже испытать чувство, похожее на счастье?»

Это она серьезно? Это на самом деле так, или Элиза просто бесчувственная женщина?