Книга Золотая устрица, страница 59 – Анна Васильевна Дубчак

Я взяла такси и поехала по указанному адресу. Там нашла следователя по фамилии Петровский и рассказала ему про Тамару. Я-то думала, что меня сразу же и отпустят, но я ошиблась. Этот Сергей Николаевич запарил меня своими вопросами, просто завалил. Кто такая эта Тамара, в каких отношениях она была с Ромой, что она вообще делает в этом доме, кто хозяева этого дома…

А что я могла сказать? Да ничего! Ну и, конечно, он задал самый главный вопрос: какую цель преследовала я, когда рассказала про Тамару, навестившую Рому в день его смерти?

Вы находитесь с ней в неприязненных отношениях? Вы ревновали вашего парня к ней? У них были отношения? Как называлась книга, которую вы увидели на столе в кухне в квартире вашего жениха?

Поскольку я собиралась рассказать только правду, то призналась, что да, ревновала Рому к ней, что считаю ее мошенницей, сдающей чужой дом за большие деньги, что меня бесит то обстоятельство, что она ведет себя так, словно она и является хозяйкой этого дома. И что это раздражает всех, кто ее знает. Что она, типа «берега попутала».

Да, я так и сказала этому Петровскому про берега. И тут он переключился на совсем другую тему. Не знаю ли я, кому именно за последние хотя бы полгода Тамара сдавала дом?

Да откуда мне знать, возмутилась я. Может, охранники знают. Про Андрея я не сказала ни слова.

Дальше последовали вопросы, которые меня окончательно выбесили: кто такая эта Тамара, чем занималась до того, как стала домработницей, есть ли у нее парень, и из какой она семьи…

Когда меня попросили описать ее внешность, я поняла, что совершила грандиозную ошибку, решив связаться с полицией, короче — с правоохранительными органами вообще. А что, если никаких камер там нет и они не видели Тамару? Быть может, поэтому меня попросили описать ее внешность.

— Среднего роста, смуглая, с кривыми ногами, чернявая, маленькие глазки, нос с крупными злыми ноздрями.

И тут Петровский расхохотался. Подозреваю, сильно его рассмешили именно «злые ноздри» Тамарки. Ну, или кривые ноги.

— Как же вы ненавидите ее… — пробормотал он, не в силах сдержаться от комментариев. — Хорошо. Спасибо за сигнал. Мы все это обязательно проверим. Но и вы никуда не уезжайте из города.

— А вы можете пообещать мне ничего не рассказывать моему жениху? Он ничего не знает… Я же приходила к Роме, чтобы объясниться…

Но Петровский мне ничего не обещал. Он просто оформил пропуск, и я, оглушенная собственной глупостью и злостью, вышла, пошатываясь из кабинета.

Домой возвращаться не хотелось, ехать к К. тоже было бессмысленно, он был на работе. И тогда я позвонила Андрею. Мне просто необходимо было с кем-то поговорить, точнее выговориться. А кому я еще могла рассказать о своей встрече с Тамаркой, о том, как я заложила ее следователю Петровскому, который о ней и слыхом не слыхивал?