Онлайн книга «Золотая устрица»
|
Его поразило новое чувство. Еще недавно испытывающий к Реброву недоверие и в душе ругающий себя за то, что он из всех крутых частных детективов выбрал его, самого дешевого и неопытного, он ехал на встречу с самым теплым чувством, на которое был способен. Он, способный в своем возрасте уже разбираться в людях, знал, что Ребров сейчас страдает, и, дожидаясь своего клиента, нервничает, и много курит, дымя в раскрытое окно, не зная, с каким лицом ему сообщить о смерти Нины. И наверняка приготовил конверт с деньгами, чтобы вернуть. Он такой, этот Ребров. Поэтому и не смог удержаться на своей службе, потому что слишком честный, принципиальный и душевный человек. И вот теперь, когда он начал свое дело, когда еще только учится обходиться без привычных средств и помощников-оперативников (хотя наверняка нанял кого-то из неприкаянных и потерявших работу друзей, коллег), его поиски закончились полным провалом: женщина, которую они искали, оказывается, умерла. Или ее, скорее всего, убили. А убили из-за денег, которые упали на ее хорошенькую головку с неба. Чужие деньги, которые она присвоила себе и с тех пор потеряла покой, возомнила себя настоящей богачкой, да у нее, может, и ДНК поменялась или группа крови, раз она замахнулась на покупку дома на Рублевке. Крыша у девушки поехала. Захотелось ей пожить другой жизнью. Нет бы признаться во всем ему, Владимиру, рассказать, что случилось, чтобы не стать мишенью для тех, кому эти деньги принадлежали. Деньги, судя по ее желанию, огромные. Откуда они? Да какая теперь разница, если из-за них она и погибла… Владимир так четко представил себе мотив убийства, что ему даже в голову не могло прийти, что Нина, чудесная и загадочная Нина, умерла, скажем, от перитонита или воспаления легких. Нет, она не такая. Может, ей устроили автокатастрофу, может, пристрелили, может, закололи ножом… И вот, представив себе ее тело, белоснежный нежный живот с зияющей раной, из которой сочится алая кровь, он ощутил тошноту… Воображение его нарисовало ему еще и более натуралистичную картинку — голубоватый блеск просвечивающих через разрез влажных внутренностей… — Она погибла, да? — спросил он с порога. Он хотел бы, чтобы его голос прозвучал помягче, чтобы Реброву не было так больно, но не получилось. Он злился не на него, а на себя самого, мужчину, который не смог уберечь свою женщину, не смог расположить ее к себе настолько, чтобы она полностью доверилась ему. А ведь ему казалось, что и она тоже полюбила его. — Да, — сказал Ребров, указывая ему машинально на стул, как будто бы этот жест смог как-то успокоить Владимира. — Ее убили. — Так я и знал… — И только теперь, когда в воздухе повисло это мертвенно-серое слово «убили», он поверил в него и понял окончательно, что Нина мертва. И разрыдался. Потом был разговор, тяжелый, невыносимый, Ребров рассказывал обстоятельства гибели Нины. — Все-таки там, куда она так стремилась… Ну, конечно, элитный поселок, сказочное место… Как же все эти дурочки мечтают о роскоши, о деньгах… Чем ее не устраивала наша жизнь? Я же готов был для нее сделать все, абсолютно все, работать в две смены, чтобы только она ни в чем не нуждалась. Я бы любил ее, носил на руках… |