Книга Три ступени до ада, страница 102 – Анна Васильевна Дубчак

Но вот сейчас, когда нервы его оголены, когда он так страдает и не может разобраться в своих чувствах и мыслях, ему все же лучше побыть одному. Совсем одному.

К тому же он, сгорая от стыда перед собой же, оставшись один в квартире, снова и снова продолжал играть в убийственную и разрушающую его игру, словно Алена была дома. Он разговаривал с ней, звал то на кухню, то в спальню, задерживался на деталях, мелочах, которые делали эту игру вполне себе реалистичной. То спрашивал, стоя у плиты рядом с закипающим бульоном, солила ли она его, то отвечал на ее вопрос, нет ли у него чего светлого, чтобы закинуть в стиральную машинку, мол, да, сейчас принесу две майки… Приоткрывая дверь в ванную комнату, он спрашивал ее, не забыла ли она полотенце. Она очень часто, принимая ванну, вдруг вспоминала, что не захватила полотенце, и кричала, звала Германа, чтобы он принес его.

«Разговаривали» о детях, он расспрашивал ее о работе, о том, как там поживает ее «любимая» Драконовна, предлагал пойти с ней в кино или просто прогуляться по парку на Воробьевых горах… И вот так, слоняясь по пустой и тихой квартире, вдруг замирал, понимая, что сходит с ума. Что Алены в доме нет и уже никогда не будет. И что ни одна женщина на всем белом свете не заменит ему ее. Что никто не умеет так радоваться жизни и смеяться, так шутить и заполнять жизнь семьи светом, теплом, надеждой. Что никто не будет так любить его, как она.

А она любила его, в этом он не сомневался. И встречаясь с Равичем, каждый раз разочаровываясь в нем, она спешила поскорее вернуться домой, чтобы лишний раз убедиться в том, что Герман — лучший. Что она по-настоящему любит только его.

Сейчас, когда он остался совсем один, ему не оставалось ничего другого, как убеждать себя в том, что Алена была редкой, уникальной женщиной, и что ему повезло с ней, и что теперь, когда он узнал о том, что у нее был любовник, он в этом должен винить прежде всего себя. Если бы она была счастлива с ним, разве появился бы в ее жизни другой мужчина?

— Тебе кофе с молоком? — спросил он ее, находящуюся где-то в глубине квартиры. И даже услышал ответ, мол, да, с молоком.

— Все готово, пойдем завтракать! — позвал он ее и моментально пришел в себя, когда в передней раздался оглушительный, как ему показалось, звонок.

При мысли, что это снова могла быть Галя, он даже поморщился, словно от боли. И поплелся к двери. Не открыть он не мог, не такой уж он бессердечный человек, но когда откроет, ему придется вновь повторить свою просьбу оставить его в покое.

Он посмотрел в глазок: это была не Галя! Незнакомая женщина.

Снова кто-то пришел за маслом? Тема масла стала ему ненавистной, он все больше и больше уже начал склоняться к тому, что из-за украденного масла Алену и убили.

Он открыл дверь. А что, если эта незнакомка с круглым розовым лицом и внимательными глазами сейчас и расскажет ему всю правду об Алене и назовет имя убийцы?

— Герман? — спросила женщина.

Ей было под сорок, высокая, полноватая, одетая в розовую куртку и голубые джинсы. Каштановые волосы уложены на затылке в тяжелый узел.

— Да.

— Мне надо с вами поговорить.

Он жестом пригласил ее войти. Кто она такая? Что ее могло связывать с Аленой?