Книга Маленький дорожный роман, страница 89 – Анна Васильевна Дубчак

Женя ответила на его взгляд тоже колюче, сощурив глаза. Вспомнила, как долго не могла дозвониться до него, как он не отвечал на ее сообщения, вообще исчез из поля ее зрения. Смог же! Смог, хотя знал, ну, или, по крайней мере, догадывался, как ей это неприятно, что она страдает. Что ж, теперь и она будет изводить его своим безразличием. Подумаешь, Ребров запретил ему встречаться с ней. Да если бы Павел был влюблен по-настоящему, кто бы ему что запретил?

— Хотя нет, — вдруг, словно прочтя ее мысли, сказал Журавлев, обволакивая Женю взглядом своим синих глаз, — я тоже хочу кофе. Если позволите, я помогу вам на кухне. Да и разомнусь немного…

Борис, как показалось Жене, едва заметно усмехнулся.

— Женечка, душа моя, тогда и мне чашечку, — сказал он.

— Давайте я уж всем принесу, — предложила Женя, веселясь от души над стараниями Бориса скрыть свою ревность.

Ей, по-хорошему, надо было, чтобы на кухню с ней прошел Хованский, чтобы она могла ему вернуть ключи от машины. Но за ней увязался Журавлев.

А ведь он выпил, сейчас расхрабрится, обнимет ее, поцелует, и в эту самую минуту, как в кино, в самый неподходящий момент может войти Борис. Или Ребров. Или Хованский. Нет-нет, он не должен идти за ней.

Но не успела она, развернувшись, сказать ему об этом, как увидела за его спиной Хованского, пьяного, глубоко несчастного и смертельно уставшего. Он подавал ей знаки, вялой рукой в воздухе поворачивая невидимый ключ. Она кивнула, показывая на Журавлева, мол, ничего, он свой, и прямо на глазах Павла вернула Алексею ключи от машины.

Журавлев не посмел комментировать, а Женя не стала ничего объяснять, пусть ломает себе голову.

Она разлила кофе по чашкам, и тотчас на кухне появился Борис.

— Мы еще посидим, Женечка, а ты иди уже, ложись.

Ее так и подмывало спросить: «И куда это мне лечь? На моей кровати спит твоя клиентка!», но она нашла в себе силы воздержаться. Пошловато бы все это прозвучало. Истерично. Незачем было устраивать семейные разборки при свидетелях. Тем более перед Павлом.

— А где та девушка, ваша клиентка? — вдруг спросил Журавлев, и Женя от неожиданности чуть не уронила чашку. И с чего это он заинтересовался ею?

— Борис уложил ее в нашей спальне… — взорвалась Женя, уже не владея собой. — Не нашел другого места!

Оставалось только пожаловаться своему любовнику на мужа, и все, Борис выставит ее с вещичками на выход.

— Пойдем, милая, ты просто устала… — И Борис, пользуясь своим правом супруга, вывел ее из кухни.

Они молча дошли до двери в комнату Наташи.

— Ты устала, дорогая. Ложись спать. Завтра поговорим.

— Я тебе что, провинившаяся дочка, порка которой откладывается на завтра? — прошипела, с трудом сдерживая слезы, Женя. — Ты как со мной разговариваешь? Ты какое имеешь право заставлять меня ложиться спать в кровать Наташи, вместо того чтобы разбудить и вытряхнуть твою клиентку оттуда?

— Прекрати уже, прошу тебя. У нас полон дом гостей. Не надо.

— Еще скажи, что это твой дом, а я — твоя жена. И все здесь твое, а я так, просто мимо проходила… — не унималась Женя. — Иди и сам ложись в Наташину постель. Не удивлюсь, если когда-нибудь узнаю, что ты уже там побывал!