Книга Роковое решение, страница 95 – Анна Васильевна Дубчак

– Если это действовала Вера, я имею в виду, если это она подкинула кольцо в дом Шарова, то да, мы найдем там еще и другие драгоценности. Но если Оля, то, поверьте мне, она сама и украла их, сказав Вере, что драгоценности где-то в сарае, например… Ведь если это она совершила убийство Погодкиной, то не могла не понимать, что ее могут вычислить, арестовать. И в том случае, когда ей придется сбежать, бросив свою подружку, заказчицу убийства, неплохо иметь при себе хотя бы что-то, на что она будет жить. Лариса, у вас есть опись тех драгоценностей, что Погодкина хранила у себя на даче?

– Да, конечно. Со слов Веры, там было довольно много украшений. И это не бижутерия, это настоящие драгоценности, я имею в виду золото, даже не серебро. Много жемчуга, перстни с рубинами, изумрудами… Погодкина не покупала ни малахит, ни яшму, ни хризолит, к примеру, ни янтарь. Все драгоценности были настоящие, дорогие. Вот только бриллиантов она на даче не держала. Большая коробка с драгоценностями и валютой находилась в банковской ячейке. Мы проверили.

– Лариса, а вы сами прежде нигде не встречались с Олей? – спросила Женя.

– Точно нет. Я бы ее запомнила. У меня вообще хорошая память на лица.

– Я вот что подумала… – Женя потерла лоб. – Если предположить, что Чеснокова собиралась убить вас, то как она оказалась в квартире Калининой?

– Да она же спутала нас. Встретила меня, точнее Калинину, где-то, увязалась за ней, думая, что это я, вычислила адрес, потом думала, как подобраться ко мне, увидела вывеску театра, может, купила билет и вечером вошла в подъезд, поднялась, неизвестным нам способом проникла в квартиру… Как-то так. Во всяком случае, рядом с моим домом ее точно не было, мы проверяли, просматривали камеры на доме.

– Надо бы показать фотографии Чесноковой и Голубевой жильцам дома, – предложил Ребров. – Кто знает, может, она, я имею в виду Чеснокову, была знакома с кем-то из дома и в театр пришла вообще уже не первый раз.

– Валера, ты-то сам веришь в то, о чем говоришь? – возразил ему Журавлев. – Вот у меня лично сложился совсем другой портрет Чесноковой – ну не верю я, что ее, в принципе, может интересовать театр. И дай бог, если я ошибаюсь.

– Да ты, Паша, просто априори видишь в ней бессердечную и циничную хабалку и убийцу, – ухмыльнулся Борис. – В сущности, как и все мы. Разве не так? Мы же не знакомы с ней, не видели ее, что называется, живьем, не слышали ее голос. А что, если она вообще другая и в душе совсем не парикмахерша, а актриса? Может, она приходила в этот театр, потому что ей это было интересно. Может, ее привел туда изначально кто-то из жильцов этого дома, и она собиралась в будущем поступать в Щепку или Щуку.

– Так-то оно так, – подал голос Петр, – но я согласен с Женей: не верю я в такие совпадения. И это точно она убила Калинину. Просто мы пытаемся проработать еще какие-то версии. Но все они – нежизнеспособные, поверьте. Думаю, вам, Лариса, надо показать Чесноковой видео из театра и спросить, что она там делала.

– Петр, да она и ответит, что была в театре! – Щеки Плоховой порозовели.

– Ну да… – развел руками Петр. – И что же теперь делать? Вы же все равно ее задержите?