Книга Одинокие ночи вдвоем, страница 101 – Анна Васильевна Дубчак

– Да замечательно она к нему относилась, так же, как и он к ней. У них вообще все было нормально до тех пор, пока он не понял, что с ней творится что-то не то. Она стала меняться на глазах. Стала раздражительной, нервной, и, что бы он для нее ни делал, ее ничего не радовало. Она впала в депрессию.

– И он не понимал, почему это вдруг женщина, которую разлучили с дочерью, впала в депрессию? Да потому, что она уже и не знала, как ей поступить. Если расстанется с Ефимом, останется без средств к существованию, а если жить по его правилам, то так и придется скрывать, что у нее есть дочь. Она жила в постоянном страхе разоблачения, понимаете ли вы? Ведь он постоянно напоминал ей о том, что не потерпит рядом с собой лгунью. И получалось, что он ее загнал в тупик.

Конечно, я сгущала краски. Намеренно. Хотелось вызвать в Григории чувство вины за своего брата. Поскольку другая женщина, окажись она на месте Дины, давным-давно призналась бы Ефиму в том, что у нее есть дочь и что она не намерена скрывать это, что она нормальная мать и что действовала исключительно в интересах дочери. А там уж будь что будет…

– Тупик? Это еще надо выяснить, кто кого загнал в тупик, – пробурчал Григорий. Я, глядя на него, задумалась о том, какие же теплые отношения существовали между братьями, ведь Григорий очень любил брата, раз теперь так яростно защищает его, в глубине души наверняка понимая, что Ефим не всегда бывал правым. Особенно в сложной истории с Диной Каракозовой.

– Скажите, Григорий, а как бы повел себя ваш брат, если бы Дина призналась ему в том, что у нее есть дочь?

– Думаю, он сказал бы ей, что напрасно она так долго тянула с признанием.

– Вероятно, ваш брат любил мелодрамы подобного рода, – огрызнулся Адам, который всю истории Дины знал не понаслышке, – ведь сколько раз она открывала ему свою душу, жаловалась на жизнь.

– Может, и так… Он вообще был человеком сентиментальным. Любил, как вы правильно заметили, мелодрамы, вальсы Штрауса, оперетты… И это, однако, не мешало ему заниматься такой вот тяжелой и специфической работой – разведением свиней. Он вообще был человеком контрастов.

– Он убил Дину, – сказала я в иносказательном смысле. И тут же услышала:

– Кто? Фима? Убил Дину?

– Да, когда узнал, что она изменяет ему… – Тут уже я решила просто позлить Григория, заставить его еще больше рассказать о последних днях своего брата. – Ведь за Диной же следили?

– Следили. Это так. И когда Ефим узнал, что у Дины есть любовник, он чуть с ума не сошел! Как он кричал, как плакал, как рыдал! Он бросал мне в лицо счета, какие-то документы, бумаги… Я уже потом понял, что это были за документы. Он же отобрал квартиру Дины у этого скота Милютина, ее сожителя, пригрозил ему, что, если он еще раз появится в жизни Дины, его убьют… Он хотел подарить, вернуть Дине квартиру, понимаете?

– Любитель красивых жестов, – фыркнул Адам. – Дешевка! Не мог с самого начала успокоить женщину, сказать, что ему все известно о существовании ее дочери.

– Не сметь так говорить о моем покойном брате! – Григорий хлопнул ладонью по столу. – Вы что, не понимаете, что он все это делал с самыми благими намерениями? Он не предполагал, что Дина заведет себе любовника.

– Он знал, что она снимает квартиру?