Книга Витамин любви, страница 95 – Анна Васильевна Дубчак

А нужно ему было от женщины одно – совсем немного человеческого тепла, благодарности и верности. Он готов был работать сутками, чтобы только семья ни в чем не нуждалась. Но так выходило, что, сколько бы он ни работал, дом все равно всегда выглядел каким-то выстуженным, неуютным, грязноватым, пахнущим одиночеством и безысходностью. Деньги, которые он зарабатывал, Тина тратила неумело, совершенно не могла экономить, да и хозяйство вела плохо, как-то не по-женски. Продукты, которые она покупала впрок, часто портились и выбрасывались ведрами. Одежда, на которую она тратила большую часть денег, вообще мало походила на одежду, по его мнению, и на эту тему они иногда жарко спорили. Было такое ощущение, будто бы Тина носит колготки и куртку, а полоска ткани между ними почему-то называлась юбкой. Джинсы она носила таким образом, что они спадали предельно, едва держась на бедрах, отчего символические трусики-стринги, обтягивающие тонкой полоской талию, были открыты всему белому свету. Особенно неприлично, по его мнению, они смотрелись в розовом варианте.

После ссоры с дочерью ему всегда становилось как-то особенно невыносимо, и жизнь вообще теряла смысл. Ему было страшно возвращаться домой, где все было пропитано обидой дочери, ее слезами и упреками. И, что самое ужасное, во многом она была права. Ведь это по его вине она лишилась матери, которая просто не успела научить ее женской работе, не привила ей какие-то элементарные навыки. Не научила, как вообще жить, что делать, что любить, а что считать злом. В сущности, у Тины никогда не было близкого человека, которому она могла бы доверить свои девичьи тайны.

Ему же она никогда и ничего не рассказывала. И раздражалась всякий раз, когда, вернувшись поздно ночью домой и разбудив его, не слышала ни слова упрека. Он, увидев ее, живую и здоровую, казалось, радовался, успокаивался и возвращался в спальню – досматривать сны. Набираться силы для нового рабочего дня.

– Я знаю, что ты молчун, но нельзя же постоянно молчать! Ты иногда просто похож на идиота, на больного человека, которому нечего сказать. Стоишь, хлопаешь глазами и молчишь. Ты – не животное, скажи же что-нибудь!

– Тиночка, ты – все, что есть у меня, – говорил он и, чувствуя, что не может совладать со своим волнением, готов заплакать от чувства обреченности, уходил к себе.

Он видел, как одеты ее одноклассницы, как живут, на каких машинах ездят. Это по его вине в Тине развился такой гигантский комплекс неполноценности. Это по его вине она сделала важное для себя открытие, что главное, что у нее есть, – это ее молодость, нежное лицо и стройное девичье тело. И что, будь у нее даже сто пядей во лбу, она все равно не станет такой уверенной в себе, как Мила Казанцева.

Лариса появилась в их доме неожиданно. Он не собирался жениться. Просто встретил на улице знакомую девушку и понял, что она – настоящая жертва семейного насилия. Привел к себе, приютил, вылечил, женился на ней и сразу как-то почувствовал и перед ней вину. За то, что она, такая красивая, вышла замуж за него, ничем не примечательного и скучного человека. Он знал, что она стыдится его и даже рада, когда его подолгу не бывает дома.