Книга Приговоренный к жизни, страница 85 – Анна Васильевна Дубчак

Одна женщина рассказала, что у них в деревне жила старуха, у которой каждый год вырастали новые зубы, а некоторые утверждали, что зубы у нее росли аж в два ряда!

Рассказали, что из города приезжала одна молодая женщина, пряталась от мужа ли, любовника, беременная. Жила у одной старушки на окраине села и, не дождавшись родов, умерла. Ее похоронили, а с кладбища потом два дня доносился детский плач. Ну, люди, понятное дело, обратили внимание, разрыли могилу, а женщина-то живая! Оказывается, она пережила клиническую смерть. В гробу она родила ребенка, а потом кормила его грудью. За женщиной этой потом приехал какой-то мужчина и увез ее в город. После этой истории, чтобы ее не донимали журналисты, она уехала за границу, кажется, в Париж.

В брошенных, полуразрушенных домах Вязовки, оказывается, живут домовые. Реальные такие домовые, которые подметают свои дома, воруют у соседей хлеб и молоко, подсолнечное масло и теплые носки.

Повадились в Вязовку и инопланетяне – мужчина и женщина. Их видели ночью, очень похожи на людей, ходят, держась за руки, одетые во все белое, туда-сюда по улицам, а потом скрываются в лесу. Видимо, у них там зарыта или спрятана в кустах летающая тарелка.

Души умерших бродят по селу и стучат в окна.

Наслушавшись всей этой чепухи, Денис с Наташей зашли в местное кафе пообедать. Большое помещение, залитое солнцем, стены расписаны березками – все как положено. Заказали винегрет, куриный суп, гречку с котлетами и компот.

Кроме них, в кафе вообще никого не было.

– Минут через двадцать приедут наши трактористы, фермеры, им до дома далеко, они живут в соседнем селе, дизеля не напасешься, чтобы каждый день туда на обед ездить, – рассказала им полненькая, румяная повариха в красном фартучке. Ее золотистые волосы были украшены ободком с большим красным искусственным маком.

– Мы тут у вас дом присмотрели, на самой окраине, с высоким таким забором… – без особого энтузиазма повторил Денис то, что он говорил уже в течение нескольких часов пребывания в Вязовке. – Не знаете, не продается?

– Конечно, не продается. Это же не дом вовсе, – сощурив глаза и устремив взгляд в пространство, при этом поджав губы и вообще изменившись, произнесла повариха. – Меня вообще-то Надя зовут. Я это к чему… Думаете, не понимаю, что вы никакие не туристы и уж тем более не собираетесь покупать этот дом. Вы – журналисты, которые что-то разнюхали, но не до конца, вот и приехали, гуляете здесь, изображаете из себя влюбленную парочку. А вы расслабьтесь! Кушайте и слушайте меня!

Она посмотрела на дверь, словно не желая, чтобы ее услышал кто-то из посторонних.

– Это лаборатория, а может, частная клиника. Хотя разве можно назвать клиникой место, где детей режут на куски, потрошат их, а потом органы продают в Америку?!

Наташа посмотрела на Дениса. С ее вилки в тарелку упала порция розового винегрета.

– Да вы что? – прошептала она, делая вид, что верит каждому слову Нади. – Вы нас, получается, раскусили? Ну да, мы действительно приехали выяснить, что же скрывается за высоким забором этого дома. Нам в редакцию письмо пришло… – Здесь она запнулась, пытаясь придумать, о чем же было письмо, и тут Денис пришел к ней на выручку: