Книга Код войны, страница 8 – Сергей Иванович Зверев

«Возможно, что я просто нагнетаю атмосферу, а на самом деле ничего страшного в том, что Фуре куда-то исчез, нет. Велингтон вполне может быть прав, и у парня и впрямь просто что-то щелкнуло в голове, и он решил вернуться во Францию. А может, захотел просто прогуляться по городу… Чушь какая-то. Прогуляться по Сиднею в больничной пижаме? Да и куда бы он мог далеко уехать без документов и без денег? Нет. Тут что-то другое», — размышлял Лестрайд.

В дверь кабинета тихо постучали.

— Кто еще там? — недовольно спросил генерал.

В двери просунула свой остренький носик его помощница.

— Вам срочный звонок из Сиднея, — нерешительно объявила она. — Соединять?

— Да, соедини, — вздохнул Лестрайд.

Головная боль проходила, и работоспособность постепенно возвращалась к генералу. Звонил Велингтон.

— Его нашли в районе Стратфилда, — без предисловий заявил он. — А если точнее, то на путях железнодорожной станции Стратфилда.

— Он жив?

— Да. Но совершенно не помнит, как туда попал. Его обнаружили работники станции, когда он брел по рельсам, и отвели в полицию при вокзале. Те связались с сиднейской полицией, начальник которой в свою очередь сразу же позвонил мне.

— Вы забрали его?

— Нет, мы только еще добираемся до пригорода. Просто я решил сразу же сообщить новость вам.

— Хорошо. Пока что не отправляйте его в больницу, и вообще не стоит ему пока что задавать никаких вопросов. Поселите под присмотром наших людей в каком-нибудь домике за городом, скажем, одной из наших резиденций. Я завтра сам с ним поговорю.

— Хорошо. Я понял.

— Еще какие-то новости есть? — Лестрайд почесал переносицу. Этот жест означал у него, что он наконец-то успокоился, приняв какое-то решение.

— Пока нет, — ответил Велингтон. — Поговорить с медицинской сестрой мне не удалось. Она сейчас не на смене. Но мы узнали ее адрес. Заберу Фуре и сразу же поеду к ней.

— Хорошо. Тогда прощаемся до завтра. Мне больше не звони.

Лестрайд положил трубку и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Что ж, пока что одной проблемой стало меньше — Фуре нашелся, и он жив, хотя ничего и не помнит о часах, проведенных вне стен лечебницы. А это настораживает. Когда у человека с интеллектом гения из памяти неожиданно выпадает большой, в десять часов, кусок времени, это всегда говорит о чем-то плохом. Фуре лечили от нервного срыва, а не от серьезного психического заболевания. Все лекарства, которые выписывались ему доктором, были строго оговорены и зафиксированы в карточке показаний к лечению. Фуре — ценный кадр для военных, и то, что он не смог участвовать в проекте «Хамелеон», не значит, что его нельзя было использовать для других целей и задач. Что, собственно, Лестрайд и собирался сделать после окончания проекта. Планировалось привлечь Жака для работы в Организации оборонной науки и техники Австралии, которая тесно сотрудничала с Министерством обороны США и с его, Лестрайда, управлением в частности.

«Надо будет обязательно провести экспертизу крови Фуре, — размышлял генерал. — Наверняка его чем-то напичкали, раз у него отшибло память. Мне кажется, что во всей этой истории с хотя и временным, но все-таки исчезновением француза все не так просто, как кажется на первый взгляд».

Австралия, пригород Сиднея

Самолет, на котором прилетел Лестрайд, приземлился в аэропорту Сиднея без задержки. Велингтон встретил его и сразу же провел к автомобилю, который ждал их неподалеку от взлетно-посадочной полосы.