Онлайн книга «Викинг. Ярл»
|
— Ну… — гонец запнулся, но все же смог сказать точную цифру. — Сказала, что почти три сотни… — Три сотни! — я от восторга даже языком щелкнул. Пока бродил по лесам, пока ждал прибытия Ансу, мне в голову пришла блестящая идея, и теперь, узнав о том, сколько боевых псов у нас есть, идею эту вполне можно реализовать. — Значит так, слушай меня внимательно, — приказал я гонцу. — Сейчас я расскажу, что нужно будет делать, а ты все слово в слово передашь Форготу. Он и тэн Таарока должны будут… — А если она не захочет? — перебил меня гонец. — Захочет, — ответил я. — Тэн Таарока знает, что нужно будет делать, а вот Форгот — нет. Поэтому ты и должен будешь передать мои слова… Пока я рассказывал гонцу, как следует поступать осажденным, вокруг уже собралась немалая толпа, в том числе и мои самые верные, близкие последователи. И они явно были удивлены тем, что к нам прибыл союзник, о котором я в курсе, который знает, чего я от нее хочу и как следует действовать. А ведь я не отправлял гонцов к другим тэнам и ярлам… Что ж, похоже, придется вновь прикидываться избранником богов, чтобы все объяснить… Ну, прикинусь… А чего? мне ведь не впервой такое проворачивать? Глава 13 Кормежка Халт-Алай был сатом до самых костей. Его род существовал уже больше пятидесяти лет, и все его предки были великими воинами. Халт-Алай не был исключением. Он унаследовал черты своих родичей — огромный торс, гигантский рост, устрашающее выражение лица и недюжинная сила — визитная карточка Алаев. Своего первого врага он убил, еще будучи ребенком, в 8 лет. Выродок рода Клонта не хотел отдавать палку, похожую на меч, и Халт-Алай попросту отобрал ее, хотя соперник был старше и сильнее. Клонт подобной наглости не выдержал и тут же полез в драку. Несмотря на то, что оба были мелкими сопляками, бой у них завязался яростный, под конец они оба катались в пыли, мутузя друг друга кулаками, причем Алай проигрывал. Однако ему повезло — он нащупал палку, из-за которой и начался весь сыр-бор, и тут же начал бить ею противника. Тот пытался закрыться, уйти от ударов, и прекратил свои атаки. Так Алай понял, что побеждает не сильный, а тот, кто меньше боится боли, кто готов биться до последнего, тот, кто не боится смерти, но способен убить врага. И Алай бился. Он попросту забил противника палкой. А затем, когда силы оставили его, рухнул на колени рядом с охающим, хныкающим врагом, и впился зубами в его лицо. Клонт визжал, словно раненый кабан, а Алай, морщившийся от этих криков, снова принялся бить его палкой, в этот раз стараясь бить острым концом в голову, шею, грудь. Когда все закончилось, Алай был весь в крови, с отвоеванной-таки палкой в руках, пусть уже и сломанной, зато тщедушное тело соперника билось в агонии, дергалось в предсмертных судорогах. А затем на лице Халт-Алая появился первый шрам-зарубка… Спустя много лет их стало так много, что они уже не помещались на лице, сначала спустились на шею, затем на плечо, а теперь уже дотянулись и до локтя. Халт-Алай был уверен, что прежде чем силы оставят его, прежде чем он станет немощным, шрамы-зарубки доберутся таки до его пальцев, и он станет таким же, как Дункан — кровожадный бог-воин сатов. Все так и должно было быть. Когда в землях сатов появились северяне с островов, обещающие переправить несколько племен через холодное море, Халт-Алай воспринял это как шанс для себя. |