Книга Старатели. Специалист, страница 16 – Влад Лей

Рядом с Дасковым бежала целая группа всяких помощников, визажистов, косметологов, пудренологов и прочих костюмеров-гримеров.

Непосредственно с Дасковым семенил тщедушный тип с несколькими приватниками в руках. Один он постоянно пытался сунуть Даскову в лицо.

Тот морщился, отталкивал руку и недовольным, капризным голосом задавал вопросы.

— Значит, никого внутри уже нет? Еще раз — я самолично убил всех пиратов или уничтожил корабль с ними?

Рико поравнялся с толпой, склонил голову, чтобы никто не увидел его усмешку.

Жизнь — забавная шутка. Теперь он один из немногих, кто точно знал, что паскудник Дасков — действительно никакой не наемник, не воин и не охотник за головами. Все это фальшь и постанова.

Вполне ожидаемо, Рико так и думал, но теперь он в этом убедился окончательно.

Наконец, он вышел из ангара, попал в длинный и пустой коридор. Оглядевшись по сторонам и заметив указательные знаки, он двинулся по ним в сторону выхода.

Несколько минут, и он попал в общий зал порта.

Рико даже на секунду замер от неожиданности — здесь было шумно до безобразия.

Огромные балконы тут и там были закрыты стеклами, внутри находились кафе, магазины, а также посадочные площадки, на которые садились и с которых поднимались корабли — как большие круизные лайнеры, так и маленькие — межсистемные или даже внутрисистемные. Едва только корабли садились, как защитные экраны, на которых светились голограммы с запрещающими и предупреждающими знаками, исчезали, толпа, дожидающаяся тот или иной корабль, тут же рвалась к трапу.

Вдалеке виднелись переходные мостики, по которым сновали люди, высоченные башни операторов космопорта, а позади них виднелась гора с белоснежной вершиной.

Конечно же, это была лишь голограмма, но качественная. Если не знаешь, что находишься на станции, решишь, что ты на поверхности планеты, настолько правдоподобной была картинка. Психологи говорят, что в замкнутом пространстве человеку плохо — он нервничает, находится в постоянном стрессе, вот и придумали такую «обманку». Хоть ты и знаешь, что это всего лишь голограмма, твои глаза видят гору, а разум верит тому, что видит, а не тому, что ты ему талдычишь.

Рико попытался было вдохнуть по привычке холодный горный воздух, но…тут же очнулся, вспомнил, где находится, когда вместо морозной свежести в нос ему ударил спертый, пахнущий металлом и чем-то еще, куда более неприятным, воздух.

Галдеж в порту стоял жуткий. Помимо шипения и рева движков в воздухе витал не стихающий гул человеческих голосов. Сколько их здесь? Сотни тысяч, миллионы?

Рико давно не был на таких больших станциях и отвык от их кутерьмы, многолюдности и толчеи, всей этой суматохи, которая буквально впитывается порами на коже и передается тебе самому.

Он поспешил побыстрее покинуть порт и оказаться, наконец, на самой станции. Там народу должно быть поменьше…

Он ошибся. На самой станции людей тоже хватало. Несколько уровней станции, словно мосты тянувшиеся друг над другом, были набиты толпами куда-то спешащих людей. В глазах рябило от изобилия светящихся и мигающих вывесок, от множества голограмм, предлагающих все, что только душе угодно. Здесь были рекламы магазинов, предлагающих пассажирам предметы личной гигиены, еду, одежду, всевозможные салоны с полным спектром услуг. Имелись и голограммы в виде полуодетых женских фигур, покачивающих голыми бедрами в экзотическом танце, рекламирующих стриптиз-бары или даже бордели. На станциях обычно не такие жесткие запреты, как на планетах, тут многое доступно. В разумных пределах, естественно.