Книга Волшебство не вызывает привыкания, страница 56 – Антон Текшин

Хотя противный голосок в голове так и тянул дать отсюда дёру…

Нет, выживать сообща гораздо легче, чем в одну каску. Я совсем не терминатор, даже после прокачки. Скорее — наоборот. Хожу, от ветра шатаюсь. А ведь даже простенький рейд к плотоядной деревяшке показал, что неприятная неожиданность может поджидать под любым кустом, только сунься. Но где один проглядит опасность, другой может заметить и среагировать. Взводом всегда проще воевать.

И самый убойный аргумент — если вокруг не будет никого в живых, то кто тогда оценит мои божественные шутки?! Вот то-то же.

Выдохнув, я уверенно подошёл к мирно читающей женщине и постарался улыбнуться как можно обаятельней:

— Здравствуйте, Мария Илларионовна! Вам не говорили, что ваше имя-отчество — это просто мечта логопеда?

— Много раз, — спокойно ответила она, откладывая маленькую книжицу. — Присаживайтесь, Тимофей.

— Вы-таки читаете запретные надписи? — по-еврейски удивился я.

— Нет, просто слава бежит впереди вас.

Рядом с палаткой стояло несколько пластиковых складных табуретов, застеленных отрезами ткани. Один из них ещё хранил тепло её дородной соседки, сидевшей здесь минуту назад.

— Вы не выглядите удивлённой моему визиту, — поделился я, усевшись рядом.

— Вас сложно назвать мастером конспирации, — усмехнулась мудрая женщина. — Мне пришлось сплавить Иру подальше, чтобы вы, наконец, набрались храбрости и подошли.

— Предупреждаю сразу — я не свататься.

— Да уж надеюсь.

Она мне определённо начинала всё больше нравится. Сразу видно, что у неё с чувством юмора полный порядок.

— У меня к вам несколько вопросов, а точнее — всего один, — поправился я. — Что вы знаете о вурдалаках?

— Да уж, вы умеете эпатировать… — Мария Илларионовна достала носовой платок и принялась медитативно протирать очки. — Вас они с какой точки зрения интересуют?

— Сугубо с литературной, — заверил я. — Вы ведь именно её и преподавали?

— Да, и русский язык тоже.

Женщина явно немного растерялась, но достаточно быстро взяла себя в руки.

— Очень странный у вас вопрос, особенно в нынешнее время.

— Это всё от скуки, — поспешил я успокоить её. — На разведку меня не взяли, увы, Сергей Петрович сейчас занят… Совершенно не представляю, куда себя деть.

— Ох, я слышала, Рита тоже заболела… — женщина тяжело вздохнула. — Хорошо, сделаем вид, что я вам поверила.

— Вот и славненько, так что там с вурдалаками?

— Как литературный персонаж, — учительница перешла на более привычный тон. — Они появились относительно недавно. Первое упоминание, если я ничего не путаю, принадлежит самому Александру Сергеевичу. Был ещё рассказ Толстого, который Алексей Константинович…

— То есть, это не древние славяне постарались? — уточнил я на всякий случай.

— Нет, конечно же. С годами изначальный образ множество раз интерпретировался в различных произведениях, но некоторые общие черты остались неизменными.

— Какие?

— Пожалуй, главное — что это восставшие из могилы мертвецы, по разным причинам, — принялась объяснять Мария Илларионовна. — Тут и тёмные ритуалы, и проклятия, и неоконченные дела на земле, конечно же. Перечислять можно долго. Их первыми жертвами, чаще всего, становились либо близкие родственники, либо мародёры-гробокопатели. Есть один любопытный роман…

— А что их убивает? — перебил я женщину.