Книга Небесный Трон 11, страница 96 – Юрий Александрович Москаленко

— Получается, так… — попытался пожать отсутствующими плечами Сириус. — И что теперь? Добьёшь?

— Нет, так было бы неинтересно. В конце концов, я ещё не обошёл тебя по числу побед! Кроме того, каким восхитительным бы я ни был, я всё ещё признаю твой интеллект, опыт и знания. Ты можешь быть полезен Храму Вечного Пути и моему предводителю.

— Предводителю?.. Честно говоря, я был сильно удивлён, узнав, что наш свободолюбивый Ворон решил служить кому-то.

— Не служить, а следовать, — поправил приятеля Шоу. — Но в любом случае он… он довольно необычный человек, — задумчиво добавил Ворон. — Хотя сомневаюсь, что он захочет сотрудничать с тобой.

— Я так понимаю, проблема в тёмных искусствах? — усмехнулся Паук. Было понятно, что после их атаки на Кронос с Бесформенными уже все важные лица Инсулая знали о том, что пираты сотрудничают с культистами.

— Как догадался?

— Это несложно понять, особенно если хорошо проанализировать психотип Кая Арнхарда.

Стоящие позади Шоу клоны мигом напряглись.

— Откуда ты знаешь его настоящее имя? — спросил изумлённый Ворон.

— Провёл небольшое расследование, ещё когда только проскользнуло первое упоминание о Храме Вечного Пути, — невозмутимо пояснил Сириус, словно речь шла о чём-то совершенно незначительном.

«А я уже и позабыл, насколько пугающим он может быть в социальном плане. Все эти его интриги, манипуляции, вечный сбор информации и знаний… Ну точно человек какой, а не зверь…»

— Да, в общем, ты прав, — сухо произнёс Шоу. — Дело именно в тёмных искусствах.

— Тогда нет никакой проблемы. Я действительно сотрудничал с Домом Крови и получил от них много запретных ресурсов, однако сам никогда ими не пользовался. Я же не дурак, чтобы навсегда закрывать себе путь в общество обычных Мастеров. А с адептами можно и так работать. У них всё же, в отличие от, как они говорят, "чистюль", нет подобных предубеждений.

Ворон выглядел удивлённым, но вскоре его лицо разгладилось.

— Ну, это в твоём стиле. Только убери эту улыбочку со своего лица. Я же знаю, что ты совершенно ничего не испытываешь, передо мной можешь не притворяться.

Эмоции были неотъемлемой составляющей души любого существа (даже искусственный интеллект обрёл бы их, как только у него появилась бы оболочка души). Но основную роль они играли как раз именно на пути боевых искусств, соединяя ментальный слой души с воинским, тем самым позволяя использовать законы мироздания, что обычным разумом смертного или Мастера было попросту невозможно осмыслить. Конечно, существовали и те, у кого эмоции чем-то сильно приглушались или вообще отсутствовали, как, например, некогда у Кая, поражённого Холодом Пустоты, но без негативных последствий это, в конечном счёте, не обходилось.

Тем не менее, всё же существовали те, кто мог ничего не испытывать. Изредка — у одного существа на триллион — формировалась особая оболочка души, чьи слои были связаны несколько иначе, чем обычно. Эмоции у таких существ были, вот только до разума они дойти почему-то никак не могли. В итоге появлялось абсолютно рациональное существо, у которого при этом не возникало никаких негативных последствий из-за такой особенности. Сей феномен являлся загадкой даже для божеств.

Собственно, Сириус Дилэйн именно таким и был.

— Как скажешь, — ответил Паук, и с его лица исчезли абсолютно все эмоции, сменившись безграничным равнодушием. Казалось, его не волнует даже собственная гибель.