Онлайн книга «Дети Антарктиды. На севере»
|
Максим не врал. Судя по раздавшемуся жуткому эху, Тень уже пожаловала внутрь. — Прячься, — прошептал Лейгур и скрылся из виду. — Стой, стой! Ты куда⁈ — Матвей почувствовал, как все тело налилось ужасом. Он едва себя сдерживал, чтобы не сорваться на крик. Ответа не последовало. А шум Тени уже касался его кожи. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Матвей накрыл себя и Домкрата курткой и глубже уплотнился между звериными тушами, в надежде спрятаться понадежнее. Сделав это, он выглянул наружу и между сломанной лапой очередного зверя и лисьей мордой в свете луны заметил, как у края бассейна взвился очередной труп… На этот раз громадного медведя. Темное облако держало в полупрозрачной пасти бурую тушу, словно то был плюшевый мишка, а не весивший полтонны зверь. Лапы мерзляка коснулись стен бассейна, и существо с проворностью паука спустилось на гнилые останки зверья. Матвей услышал как изо рта Домкрата вырвался сопящий звук и быстро зажал ему рот, почувствовав как ладонь стала мокрой от слюней. Внезапно существо застыло, и лишь за этот короткий миг полностью оправдала данное ей прозвище Шаманом, почти слившись с окружающими ее тенями. Издаваемый ей шум стих, а добытый медведь осторожно, даже, как показалось собирателю, с некоей заботой, был уложен на остальные трупы. Матвей сильнее сжал ладонь, отчетливо ощущая пальцами челюсти Домкрата. Да, он знал, что делает несчастному больно, но страх перед причудливой инопланетной тварью заставлял его плотнее надавливать пальцами, лишь бы тот сохранял молчание. И даже вездесущий гнилой смрад стал привычен, а стесняющие по рукам и ногам падаль сделалась пускай и не надежным, но укрытием. Так длилось не минуту, не две, а вечность, прежде чем Тень вновь ожила, видно приняв раздавшийся шум за нечто незначительное. Вскоре совсем другое заняло ее, нечто отвратительное, за чем Матвею, ввиду своего непростого положения, пришлось наблюдать. Одна из паучьих конечностей пришельца вонзилась в медвежье брюхо. Раздался звук разрываемой плоти, и черная лапа мерзляка едва заметно дрогнула, походя на шланг, по которому перекачивают воду. Перебарывая отвращение, Матвей наблюдал за происходящим, пытаясь осознать, какого черта здесь происходит. Одно он понял наверняка: Тень наполняла тушу медведя какой-то жидкостью, о чем подсказывало непрерывно чавканье. Длилась эта процедура не дольше минуты, пока пришелец резко не вынул лапу из брюха, словно та была игла шприца. Фасеточные глаза, поблескивающие бледным молочным светом, сверкнули во мраке и посмотрели прямо в сторону Матвея, заставив того похолодеть от ужаса. Но вдруг Тень резко отвернулись в сторону, — ее будто бы что-то отвлекло, — поползла по стене бассейна и скрылась во мраке. Лишь по истечении минуты, в течении которой Матвей приходил в себя, он осознал, что до сих пор крепко сжимает челюсть Домкрата. Он резко растопырил пальцы и убрал ладонь. Голова прогрессиста упала ему на плечо. — Проклятье… Матвей повернул Домкрата лицом к себе и повторил отчетливее: — Проклятье… Мертвые глаза прогрессиста смотрели на потолок, залитый кровью рот был открыт. И Матвей вдруг осознал — из-за страха он задушил его, совершенно случайно, даже не осознавая это. Или, быть может, он все таки умер сам? Тем не менее волна сожаления о содеянном пронеслась вихрем в сердце Матвея. |