Онлайн книга «Царевичи»
|
И пусть мы уже делали это в ту роковую ночь… Только тогда ведомые агонией… азартом… алкоголем… Сейчас в нас говорила любовь. Желание соединиться не только телами. Мы общались на языке инь и янь. Это было больше, чем просто секс. Космос. Нирвана. Настоящая эмоциональная близость. Любовь, помноженная на чистый кайф. Чистейший. – Мой Миша… – шептала, целуя его в губы. – Мой… мой… – задыхалась от распирающей меня наполненности. Удерживая меня за бедра, Миша руководил процессом: то неторопливо погружался, смакуя каждое прикосновение, то, срываясь, начинал вколачиваться в меня быстро и жестко. – Еще… – выскользнув из меня полностью, яростно толкнулся обратно, – Скажи это… Хочу слышать… – у самого уха, обхватывая мою шею горячей ладонью, сжимая её в порыве страсти. – Мо-ой… Мой Миша-а… Тихий стон перешел в рваный крик. Миша продолжал насаживать меня сильнее, жестче, грубее, до густого обволакивающего морока перед глазами, до потери реальности и искр из глаз… – Мой… 48 Несколько дней спустя Вчера вечером нам с Мишей удалось вырваться из снежной западни. Положа руку на сердце скажу, что уехать можно было гораздо раньше. Или улететь на вертолете. Однако мы решили не торопиться. Бесстыжие. Приросли друг к другу, как два сиамских близнеца. Намертво. Даже вспоминать стыдно, как провели последние пару-тройку дней… Каким был он. Какой была я… Чистая любовь и грязный секс так филигранно переплелись в нашей связи, что иногда мы уже не могли отличить одно от другого. Правда заключалась в том, что этот мужчина делал меня счастливой в моменте. Рядом с ним получалось не думать о прошлом. Не думать о будущем. Вообще ни о чем не думать. Миша Царев обладал способностью искусно отключать мою голову. Хотя у него в принципе огромный список достоинств. Могла бы перечислять их бесконечно. Миша… В голове один Миша. В сердце Миша. На теле полно отпечатков от его рук, губ, зубов… – Мой… – пробормотала, поднимая белоснежный шарф до самого подбородка. С утра погода не радовала. На набережной меня чуть не сдуло с ног: из-за близости к морю и открытого пространства порывы ветра здесь всегда злее. Опустившись на любимую лавочку, я зажала стаканчик с кофе между продрогших ладоней, задумчиво разглядывая немногочисленных туристов. Поднялась сегодня ни свет ни заря. Сон куда-то испарился. Хотела пригласить Мишу прогуляться за кофе, но он так сладко спал, что рука не поднялась разбудить, особенно учитывая, что ночью его снова мучили кошмары. Сегодня мы впервые переночевали у меня. Признаюсь, после их московских хором было неловко привести Царева в мою скромную квартиру. Там бы ремонт сделать да мебель обновить… Увы, не шале с пятью спальнями, ни разу… Мы с тетей всегда жили просто, тратили большую часть денег на ее лекарства. Но даже если Мишу что-то и смутило, он не подал вида. Вел себя как истинный джентльмен, даже когда пришло время разбирать наш старенький расхлябанный диван. В целом ночевка прошла очень даже сносно… Дом есть дом. И, вернувшись сюда, еще и с Мишей, я почувствовала себя в безопасности. И счастливой. Ну… почти. Открыв сумку-шоппер, вытащила томик стихов Бродского. Тетя очень его любила. После ее смерти я забрала книгу себе, время от времени перечитывала любимые строки под шум прибоя. Когда так много позади Всего, в особенности – горя, Поддержки чьей-нибудь не жди, Сядь в поезд, высадись у моря. Оно обширное. Оно И глубже. Это превосходство – не слишком радостное. Но уж если чувствовать сиротство, то лучше в тех местах, чей вид волнует, нежели язвит. |