Книга Отныне и вовек, страница 52 – Даниэла Стил

— Хорошо. Когда вы познакомились со своей женой?

— Около восьми лет назад. В Нью-Йорке.

— И у нее много денег, не так ли? — Тон прокурора был почти смущенным, словно она задала неприличный вопрос.

— Протест! — Мартин разозлился. Он совершенно точно знал, к чему она клонила, не важно, виновен был Ян или нет.

Тем не менее Ян сам поддался и угодил прямо в ее ловушку.

— Поддержан. Сформулируйте вопрос по-другому.

— Извините, ваша честь. Хорошо, насколько я понимаю, у вашей жены процветающий бизнес здесь, в Сан-Франциско.

А в Нью-Йорке у нее тоже есть магазин?

— Нет. Когда мы познакомились, она занимала пост координатора и стилиста по моде в рекламном агентстве, где я работал.

— Она занималась этим ради удовольствия? — В ее голосе появился металл.

— Нет. Ради денег. — Яну начинало надоедать.

— Но ей не было нужды работай, не так ли?

— Я не интересовался.

— Она и сейчас может не работать, не так ли?

— Я не… — Он беспомощно посмотрел на Мартина, но от него не пришло ничего обнадеживающего.

— Ответьте на вопрос. Нужно ли ей сейчас работать или у нее достаточный доход, чтобы поддерживать вас да еще и жить на широкую ногу?

— Не на широкую ногу, нет.

Господи! Джессика и Мартин одновременно съежились.

Какой ответ. Вопросы сыпались на него, как из рога изобилия, не было времени от них увернуться.

— Но у нее достаточный доход, чтобы поддерживать вас обоих?

— Да. — Ян сильно побледнел в эту минуту. А также разозлился.

— Вы работаете?

— Да. — Но он произнес это очень тихо, и Спенсер улыбнулась.

— Извините, я не слышала вашего ответа. Вы работаете?

— Да!

— В учреждении?

— Нет. Дома. Но это — работа. Я — писатель.

«Бедный, бедный Ян. Почему ему пришлось пройти через все это? Сука», — подумала Джессика.

— Много ли вы продаете из того, что написано?

— Достаточно.

— Достаточно для чего? Чтобы поддерживать свое существование?

— Не в настоящий момент. — От нее нельзя было скрыться.

— Это вас злит? — Вопрос прозвучал ласково. Не женщина, а настоящая гадюка.

— Нет, это меня не злит. Джессика понимает.

— Но вы обманываете ее. Это она понимает?

— Протест!

— Отклонен!

— Понимает ли она это?

— Я не обманываю ее.

— Ну, ну. Вы сами признали, что добровольно отправились в постель с мисс Бертон. Это — нормальное событие в вашей жизни?

— Нет.

— Это было в первый раз?

Его глаза были прикованы к рукам.

— Не помню.

— Вы под присягой. — Ее голос был похож на шуршание кобры, готовящейся к броску.

— Нет.

— Что?

— Нет. Это было не в первый раз.

— Вы часто обманываете свою жену?

— Нет.

— Как часто?

— Я не знаю.

— А каких женщин вы используете: вашего круга, из низших слоев, бедных девушек, каких?

— Протест!

— Отклонен!

— Я никого не использую.

— Понимаю. Стали бы вы обманывать свою жену с Фифи Истабрук или она приличная девушка?

— Я давно ее не видел. Десять, одиннадцать лет. Я не был женат, когда у нас с ней был роман.

— Я хочу сказать, стали бы вы обманывать свою жену с кем-то, похожим на нее, или вы просто спите с «дешевыми» женщинами, с которыми вы не пересекаетесь в собственном окружении? Это может усложнять дело. Гораздо проще, наверное, забавляться как можно дальше от дома.

— Да.

Господи. Нет, Ян.., нет… Мартин уставился на стену, пытаясь сохранить отстраненное выражение лица, а Джесси почувствовала, что катастрофа уже не за горами.

— Понимаю. Вы спите с дешевыми женщинами, чтобы держаться подальше от дома? Вы посчитали мисс Бертон дешевой женщиной?

— Нет. — Но он именно так и поступил, и его «нет» было слабым аргументом.

— Она не принадлежала к вашему социальному слою?

— Не знаю.

— Принадлежала?

Вопросы обволакивали его.

— Нет.

— Вы предполагали, что она вызовет полицию?

— Нет. — Потом, подняв голову, охваченный паникой, он запоздало добавил:

— Ей незачем было вызывать полицию.

Поздно. Она добилась своего.

Прокурор отпустила Мартина с оговоркой, что может повторно опросить его позднее. Однако она только что уже растоптала его. Ян спокойно покинул свидетельское место и тяжело плюхнулся рядом с Мартином. Пять минут спустя судья объявил перерыв на ленч. Они не спеша вышли из зала суда, Ян брел, покачивая головой. Наконец все трое оказались на улице.

— Я проиграл.

Джесси никогда не видела мужа в таком состоянии.

— Ты ничего не мог поделать. Такие у нее методы. Смертоносная женщина. — Мартин вздохнул и продемонстрировал им едва заметную ледяную улыбку. — Присяжные это тоже понимают. А они не такие уж невинные дети. — Однако Мартин был обеспокоен. Супружеская неверность не волновала его в той мере, в какой ставка Спенсер на социальное неравенство жертвы и обвиняемого.

— Днем я собираюсь дать выступить Джессике.

— Да, и Спенсер сможет сделать котлету из нас двоих в один и тот же день.

— Не глупи.

— Ты считаешь, что тебе по силам схватиться с ней? — спросил Ян с горечью.

— Почему бы и нет?

— Объясню почему. Потому что, если ты выйдешь против нее, Ян проиграет. — Мартин быстро прокомментировал происходящее. — Ты должна быть самой нежной, самой обаятельной, самой спокойной женой на свете. Если ты выскочишь как черт из табакерки, она тут же разделается с тобой. Мы все обсудили во время уик-энда. Ты знаешь, что тебе надо делать.

Джессика мрачно кивнула, Ян вздохнул. Мартин и с ним обсудил все детали, но эта чертовка не задала ни одного из предполагаемых вопросов. Кто знает, что она спросит у Джесси.

— Все понятно?

— Да. — Джессика мягко улыбнулась, и они расстались с Мартином у здания муниципалитета Ему нужно было заехать в свой офис, а они решили отправиться домой, чтобы немного успокоиться. Джессика хотела помочь Яну прийти в себя. После такого утра ему необходимо расслабиться, кроме того, это отвлечет ее от мыслей о предстоящем выступлении в суде.