Книга Бастард рода Неллеров. Книга 5, страница 28 – Серг Усов

— Да, встречается ещё скверна. — говорю и бросаю взгляд на навострившую ушки Берту.

Ну, девочка, желаешь посмотреть на свою будущую работу? Твою-твою, ага, если не прислушаешься к намёкам аббата Степа.

Удачно, что нам встретились на пути результаты очищения мира от богохульства, пусть протеже Наказующих своими глазами увидит, чем её добрые опекуны обычно занимаются, и какими методами пользуются. Берта по своей сути девочка добрая, это я уже понял, и скотское отношение отца, братьев и соседей её не озлобило, что вполне наверняка однажды бы случилось, пройди она через инициацию парой лет позднее.

Мы с милордом, почти миледи и десятком Ригера переместились в голову колонны к капитану Леону, впереди лишь разведка, маячившая в сотне-полутора ярдов.

Сожжённого хутора достигли весьма быстро. Да, тут спалили всё, и сам дом, и все постройки, и даже въездную часть ограды. Интересно, чем? Магией или какое-нибудь топливо использовали?

Тут, кстати, известна перегонка нефти. Не у нас в Кранце, мы на нефть не богаты, а в королевстве Ладунза. Оттуда наши или, в основном, торговцы из республики Верция везут жидкости для осветительных ламп — бензин, керосин, масла.

— Смотри, девятерых казнили. — сообщает Карл.

Спасибо, милорд, сам-то без твоей помощи я бы и не сосчитал.

— А детей-то зачем? — охает Берта и зажимает рот ладошкой.

В отличие от той же Юльки, насмотревшейся на огромное количество казней, Берта с таким видом смертей сталкивалась редко. От голода или жестокой порки при ней много кто умер, включая мать, а вот казни увидела только недавно, детей же повешенных и вовсе впервые. Их на столбе с перекладиной, вкопанном посреди пепелища, сразу четверо в петлях болтаются. Младшему, точнее, младшей, не больше четырёх-пяти лет было.

Смотрю на Берту с наигранным удивлением.

— Разве твои добрые наставники тебе не объяснили, что скверну нужно выкорчёвывать с корнем? — спрашиваю. — Подъедем поближе? — предлагаю.

Чтобы не мешать проезду нашей колонны, мы и так съехали с дороги, почти упёршись в сгоревший и развалившийся частокол.

— З-зачем? — помотала головой почти миледи.

— Как зачем? — удивляюсь. — Посмотришь, как правильно петли вязать, чтобы враги рода человеческого подольше мучились и у них осталось бы перед смертью немного времени для раскаяния. Главное, Берта, — поднимаю наставительно указательный палец вверх. — чтобы это раскаяние было искренним.

Я ведь ничего не выдумываю. Захотел бы, мог сочинить что-нибудь покрасивее. Нет, так действительно написано в святых книгах, которыми меня дьякон Михаил, дядюшкин ближайший сподвижник, потчевал.

Наказующие сожгли, судя по количеству, только взрослых членов семьи, а детей и рабов удавили в петлях.

— К-какие же он-ни враги р-рода ч-человеческого. — пролепетала кандидат в сёстры ордена наказующих. — Это же д-дети.

Сволочь я. Девчонка сейчас вот-вот расплачется. Понятно, этот урок ей может оказаться очень полезен, отвратить от ошибочного пути, но совесть-то мне тоже нужно иметь.

— Ладно, поехали. — позвал я её. — А ты кем думала стать в таком грозном ордене?

— Целительницей. — она поехала рядом. — Я думала, буду там братьев и сестёр лечить.

Напряжена, и явно боится оглянуться. Ничего, в столице к виду казнённых детей вскоре привыкнет, но первые впечатления и эмоции не забываются. Пусть жестоко, и всё же своего я явно добился.