Книга Бастард рода Неллеров. Книга 7, страница 30 – Серг Усов

— Так они же не поварихи.

— Будут тем, кем нужно. Всё, иди. Нет, беги.

Отправив приятеля, дождался служанок, с которыми провёл занятие по кулинарному искусству. Нет, а чего я так себя ограничивал, решив не вносить новшеств в приготовлении блюд? Пока ездил туда-сюда громить шайку разбойников, питаясь сухомяткой и подгорелой кашей, хоть и мясной, передумал. Может прославлюсь ещё и как тот гурман Лукулл. Подумаю ещё, может и книгу рецептов издам. «Советы о пище вкусной и полезной, данные милордом Степом Неллерским». Звучит? Как по мне, вполне.

Пока же пусть мои Юлька с Ангелиной набираются опыта. Учить монастырских поваров не вижу смысла, мало ли, как сложится моя дальнейшая судьба, а этих красоток я планирую держать на своей службе, личной. Заодно, и они станут тренироваться, и я проверю память, не забыл ли чего, правильно ли всё делается. Начать решил с мантов, пельменей и зраз. Надиктовал девчонкам порядок приготовления, те, записывая, от усердия даже вспотели. Непростое это дело — грамота.

Ходики показали без четверти десять неспеша отправился с визитом к графине Глории. Она частая гостья в обители, любит по поводу и без повода получать благословение святого источника. Ездит сюда без мужа, и естественно я заподозрил жену местного правителя в легкомысленной любвеобильности. Навёл справки, выяснил, нет, всё честно, ездит молиться, никаких любовников.

Однако, это её первый приезд сюда и предстоит первая наша встреча с ней после смерти её младшего сына, придурка, предателя и сволочи Виталия. Ну, это для меня он такой, для Карла, для моих родных, а для графини Готлинской любимое чадо. Невезучее, обойдённое Создателем при награждении магией, а потому ещё более ценимого, чем остальные дети.

О чём и как врать, понятно, давно знаю и готов к этому. Вот только, материнское сердце — это материнское сердце, он способно учуять то, чего сознание не в силах понять. Кто-то может и считает — ерунда, но только не я. Когда на мою Лесю, гулявшую с нашей внучкой, налетел дурной бешеный электросамокатчик, дежурившая при мне в палате Даша это остро почувствовала. Сам был свидетелем.

В общем, во многом из-за таких опасений, я и не пригласил Глорию к себе. Прогнать её быстро бы не получилось, а из гостиничного номера я могу в любой нужный момент, когда разговор примет опасный поворот, улизнуть.

Мои подозрения полностью оправдались, графиня Неллерская была твёрдо убеждена, что с её младшеньким случилось что-то нехорошее. Впрочем, я оказался на высоте и своё участие в гибели виконта Виталия ничем не выдал. Проявил настоящие чудеса притворства, изображая сильную тревогу вместе с ней и обещая помолиться за её сына. И помолюсь, чего. За упокой его души. Каким бы мерзавцем человек не являлся при жизни, и короткого мига раскаяния достаточно, чтобы примирить его с Создателем. Так учит наша матерь-церковь. Правда, раскаяние должно быть искренним, на что, по моему глубокому убеждению, козёл не был способен.

Сослался на множество дел, в чём нисколько не соврал, пообещал похлопотать и перед руководством ордена, чтобы к поиску младшего виконта Готлинского подключились не только светские власти, а и церковники, после чего удалился.

Лишь оказавшись на крыльце гостиницы, где меня дожидались сопровождающие в лице Сергия и Эрика, смог глубоко выдохнуть. Беседа меня сильно утомила, будто марафон пробежал. Испытываю ли я угрызения совести за враньё, за то, что лишил мать сына? Нет, нисколько. А если заглянуть в душу себе поглубже? И так нисколько. Вот и замечательно. Не люблю чувствовать дискомфорт.