Книга Прежняя жена, страница 110 – Шанора Уильямс

– Ты признаешься перед всем миром, или я накачаю твою сестру таким количеством героина, что у нее мозги вытекут.

Камера переместилась на Майли – та пыталась что-то сказать. По щекам женщины текли слезы. Кэлвин сорвал скотч со рта пленницы. Та закричала, и он положил камеру, но объектив при этом все еще был направлен на Майли. Было видно, как Кэлвин зажал ей рот ладонью, шепча что-то на ухо.

Майли беспомощно кивнула, и он медленно опустил руку.

– Пожалуйста, – взмолилась она.

– Нет-нет. Я не хочу, чтобы просила ты, крошка Майли. Видишь ли, я знаю, как действует Мелани. Она использовала тебя так же, как и меня. – Он взял камеру и снова повернул ее к Мелани.

– Прости, Кэлвин! – завопила та. – Пожалуйста! Просто отпусти нас!

– Отпустить вас? Я из-за тебя отсидел ДЕВЯТЬ ЛЕТ, сука! – грохотал он, тыча ей камеру прямо в лицо. – Меня избивали, резали и насиловали! На самом деле насиловали, в отличие от тебя! Так что расскажи миру, что ты сделала! Прямо сейчас!

Мелани всхлипнула, не в силах сформулировать связное предложение.

Кэлвин снова перевел объектив на Майли.

– Ладно. Раз ты, твою мать, не хочешь говорить…

Картинка сфокусировалась на Майли, а на заднем плане послышался шелест.

Майли умоляла своего мучителя остановиться и подождать, но он был глух к ее просьбам. Снова появившись в кадре, Кэлвин ножом перерезал то, что связывало Майли руки. Затем схватил пленницу за запястье и с силой прижал ее левую руку к столу.

– Кэлвин, пожалуйста! – взмолилась Мелани на заднем плане.

Но он не слушал. Схватил шприц, лежавший перед ним на столе, и, не теряя времени, вонзил иглу в руку Майли. Потом посмотрел в камеру с усмешкой и произнес:

– Это первая доза, впереди еще много.

Затем видео оборвалось, и я пролистала вперед, пытаясь обнаружить что-нибудь еще, но больше никаких роликов с Мелани и Майли не было. На стоп-кадрах попадались лишь собаки и еще несколько незнакомок.

Все еще дрожащими руками я положила камеру на место, а затем передвинула полку над морозильником. На нем висел замок, а это означало, что Кэлвин определенно что-то скрывает.

Я огляделась и увидела молоток, схватила его и изо всех сил ударила по замку. Роланд звал меня по имени, но после этого видео я не могла остановиться. Я не зря подозревала Кэлвина. Он был с ними обеими!

Я не переставала бить по замку, пока тот не щелкнул и не сломался.

Я сняла замок и открыла морозильник.

Внутри были пакеты с овощами и мясо. Я отодвинула все это в сторону, забралась в самую глубину ящика и, уже готовая сдаться, заметила что-то, совсем не похожее на мясо.

Выкинула из камеры пакеты с едой – внутри сарая было темно, и я не могла понять, что за хрень обнаружила. На ощупь попадались и твердые, и мягкие места. Достав телефон, я включила фонарик и посветила им вниз.

Когда я поняла, что́ вижу, то издала самый громкий вопль в жизни.

Я отшатнулась назад, налетев на одну из полок.

– Самира! Самира! Что случилось? – донесся из окна крик Роланда.

Я схватилась за грудь, сердце оглушительно грохотало. Нет… нет! Не может быть.

Я снова приблизилась к морозильнику и посветила фонариком. Под пластиковым пакетом было лицо. Глаза широко открыты, кончик носа натягивает полиэтилен. Темные волосы и алая помада, размазанная по пакету изнутри. Я поняла, чье это лицо. Я узнавала каждую черту, несмотря на то что лицо превратилось в кусок льда.