Книга Прежняя жена, страница 85 – Шанора Уильямс

Я поцеловала Фелипе, и это было приятно: поцелуй напомнил прошлое, когда я могла без обязательств целовать кого угодно когда угодно. Когда моя сексуальность была на пике и я гордилась тем, у скольких мужчин вызвала слабость в коленях.

Фелипе не сопротивлялся моим поцелуям – да черт возьми, он не сопротивлялся и когда я упала на колени и велела ему спустить штаны. Потом мы оказались на кровати – целовались, вцепляясь друг другу в волосы, и он сдался окончательно.

Роланд не вернулся той ночью. Я увидела его только на следующий день, когда шла к алтарю в частном бальном зале отеля. На церемонии присутствовали мать Роланда, его агент и Дилан – тогда для меня почти незнакомец. А еще Фелипе. Он фотографировал, но я притворилась, что не вижу его: им я уже насытилась, наступил новый день, и теперь я принадлежала Роланду. Только Роланду.

Навсегда.

– Почему ты допустил все, что было вчера? – спросила я, когда мы танцевали под звездами, скользя по мраморному балкону дорогого отеля.

– Потому что теперь ты не сможешь сказать, будто я не дал тебе ночь, когда ты делала все что пожелаешь, без сожалений. А сейчас ты можешь желать только меня.

– А что ты делал, когда ушел?

– Сидел у себя в номере и изо всех сил старался не думать о вас, что было, естественно, невозможно.

– Роланд… ты должен был спросить меня, прежде чем приводить Фелипе. – Я остановилась и посмотрела на него.

– Это то, чего ты хотела, Мелани. Тебя всегда привлекал секс с двумя мужчинами. Ты говорила об этом с тех пор, как мы встретились. Я хотел, чтобы от прошлой ночи ты получила все что можно и покончила с этим. И я доверяю Фелипе: он ничего не расскажет. К тому же мы в Вегасе, и – ну, ты знаешь – что происходит в Вегасе, остается в Вегасе.

– Зачем жениться на мне, если ты так считаешь?

– Как?

– Что мне тебя недостаточно.

– Потому что я люблю тебя и буду стараться, чтобы такой женщине, как ты, было меня более чем достаточно.

Я моргнула, затем глянула через плечо. Мои глаза встретились с глазами Фелипе, и все, что я ощутила тогда, – вина и стыд. В словах Роланда была чуткость и доброта, и в тот миг я желала, чтобы его всегда было достаточно для меня, но уже понимала: это невозможно.

Я не моногамна. Я хочу того, чего хочу и когда хочу. Я признаю свою сексуальность и ношу ее как щит и оружие, если это необходимо. Я должна была уйти той ночью, сразу дать Роланду шанс на что-то лучшее, но я этого не сделала, ведь в его глазах читалась надежда, и мне хотелось уцепиться за эту надежду. Хотелось быть той, кто ему нужен, и чтобы он был для меня единственным. Хотелось измениться и принять новую жизнь.

Но правда в том, что я никогда не переставала думать о Фелипе. Каждый раз, когда он оказывался поблизости, например забегал в гости, внутри меня что-то обрывалось, а между бедрами разливался обжигающий жар. Меня охватывало томление, которое Роланд создал, сам того не осознавая, и я изо всех сил старалась не обращать на это томление внимания. Старалась забыть о ночи с Фелипе перед свадьбой, – забыть о том, как он хватал меня за волосы, шлепал по ягодицам, целовал в самых сокровенных местах. Но не думать об этом было невозможно. И все же я не поддалась искушению. Я оставалась верной… пока не появился Дилан.

И черт возьми, Дилан удивил меня. Думаю, я так много держала внутри, что, едва увидев этого мужчину, была готова наброситься на него, как пантера. Я стала собственницей, голодной и похотливой; Фелипе нечасто оказывался рядом, а Дилан – наоборот. И он смотрел на меня. Видел меня. Он тоже хотел меня, и провалиться мне, если я не хотела обладать им, заявить на него права. И в конце концов я это сделала.