Книга Остерегайся, страница 97 – Шанора Уильямс

— Но я не хочу ее слышать. Я не хочу ничего менять... между нами.

Я качаю головой.

— Между нами не может быть лжи и тайн. Ты знаешь это.

— Я могу игнорировать их или узнать позже. Просто... не сейчас.

— Но я не могу. Сейчас лучшее время.

— Ты так долго молчал.

— Да, и это было достаточно долго. Послушай, я понимаю, ты не хочешь слышать это. Понимаю, что не хочешь ничего менять, и я тоже, но я забочусь о тебе. И это моя вина, что ты оказалась втянута в это.

— Эйс, — она качает головой, — пожалуйста.

Но мне это нужно. Я много чего сделал, не могу оставить и это на своей совести.

— Впервые я увидел Джона в особняке на вечеринке...

Лондон стонет и затыкает руками уши, но я знаю, что она слышит меня.

— Это было у друга. Не знаю, как Джон оказался там, но факт остается фактом. Я замечаю подозрительных людей, и в тот день он был одним из них. Я наблюдал за ним. Прошло около двух часов, большинство приглашенных уже были пьяны, и я увидел, как Джон уходит, и последовал за ним. Он проверял комнаты. В одной из них он задержался дольше, поэтому я подошел и заглянул в дверную щель. — Я делаю паузу. — Хочешь узнать, что он делал?

Лондон качает головой, но я продолжаю.

— Он взламывал сейф.

Она хлопает ладонями по столу и вскакивает.

— Это ложь! И ты знаешь это!

Она бежит к спальне, и я иду за ней.

— Два дня спустя все получили послание от владельца особняка с просьбой сказать, видел ли кто кого-нибудь в его офисе. Знаешь, смешно то, что офис был заперт и открывался при помощи кода, который знал только владелец. Он не мог понять, как кто-то вошел туда.

— Остановись, Эйс. Пожалуйста, — умоляет Лондон.

— Он украл драгоценностей на десять тысяч долларов. И двенадцать тысяч наличными. Его не поймали. Его никто не видел, кроме меня.

— И какое это имеет отношение к тебе и ему?

— Джон заинтересовал меня. Я знал, что если он мог проникнуть в запертую комнату и в сейф, про который никто не знает, то мог бы сделать гораздо больше. И я начал присматривать за ним. Никто не был в курсе того, что я наблюдал за ним. Даже он. Я узнал, что он работал в компании, продавал часы, и несколько раз видел его с Бриджесом.

— Однажды ночью я последовал за ним в ювелирный магазин на 24-ой. Он ждал, когда тот закроется. И я ждал вместе с ним. Мне нечего было делать. В то время бизнес Кроу шел не очень хорошо. Когда магазин закрылся, Джон взломал его. Никакой сигнализации. Никаких повреждений. Он просто украл то, что мог унести, и пошел домой. — Я щелкнул пальцами. — Просто так. Как будто проделывал это миллион раз. Джон был вором, не обычным вором. Он крал лишь драгоценности и драгоценные камни. Он был умен.

— Джон не сделал бы этого, — шепчет она. — У него была работа. Почему он это сделал?

— Потому что он был разорен, Лондон! Он был без гроша, и его выселяли из квартиры! В то время он ввязался в кое-что и никогда бы не сказал тебе.

— Но почему?! Я могла бы помочь!

— Он не хотел тебя беспокоить. Ни один мужчина не хочет, чтобы женщина волновалась о нем, будь то его мать, подруга или сестра. Он лгал и помогал тебе, чтобы не показывать, что у него проблемы с деньгами. Джон был на пределе и сделал то, что должен был. Не только для себя, но и для тебя. Я знаю, обычно поступают не так, но он поступил так, чтобы выжить. И я уважал его, потому что знаю, каково это — быть без гроша. Ты будешь делать что угодно, лишь бы выжить. Что угодно.