Книга Дело о сгоревших сердцах, страница 11 – Лариса Куницына

— И этот тоже, — согласился Марк, откинув простыню с тела Эммануэля Данкура. — Его кулаки до сих пор так сжаты, что нам вряд ли удастся их разжать, не повредив суставы.

— Почему такой беспорядок в одежде? — уточнил Огастен, подходя к нему, и ощупал грудь покойника.

— Увы, смерть застала его в момент любовного свидания.

На лице врача появилось озабоченное выражение.

— Странно, я не чувствую под его рёбрами сердца, — он нагнулся ниже и принюхался. — И этот запах…

— Мы это уже заметили, — кивнул Марк. — Это вам о чём-то говорит?

Огастен с некоторым сомнением посмотрел на него, а потом покачал головой.

— Давайте, я проверю, и если мои опасения подтвердятся, я всё вам расскажу.

Марк был заинтригован, но спорить не стал. Он искренне уважал этого человека, поскольку знал его не только как способного лекаря, но и как отважного воина, готового с оружием в руках встать на защиту своих пациентов, и потому, несмотря на то, что Огастен был выходцем из низов, обращался к нему, как к равному.

Тюремный врач тем временем вернулся к сопровождавшему его Гаспару и взял у него небольшой сундучок с инструментами, а после с помощью старика, служившего в мертвецкой, принялся раздевать покойных. Марк задумчиво следил за его манипуляциями. Вид распотрошенных трупов не смущал его. То ли ещё увидишь на полях кровавых сражений и в подвалах тайной полиции! Но то, что открылось ему, когда Огастен умело и аккуратно вскрыл грудь молодого офицера, заставило его вздрогнуть.

— Что это? — воскликнул он, когда Огастен окровавленными пальцами вынул оттуда маленький чёрный камешек.

— Это сердце, ваша светлость, — ответил тот, разглядывая свою находку. — Человеческое сердце, пронзённое клинком и сожжённое. Видите, ещё можно разглядеть правый и левый желудочки и выходы артерий, а вот тут след от удара…

— Но как это может быть? Ведь снаружи тело осталось неповреждённым!

— Давайте вскроем старика, хотя, полагаю, там мы увидим то же.

Он оказался прав, и вскоре перед ними на медном блюде, стоявшем на деревянном столе лежали два обугленных человеческих сердца, одно побольше, другое поменьше.

— Вы это ожидали увидеть, Огастен? — спросил Марк, взглянув на лекаря.

— Именно это, — произнёс тот. — Пару дней назад я уже видел нечто подобное. Ко мне обратился лекарь Бертен, которого я знаю ещё по дням учёбы. Он из обеспеченной семьи и сумел обзавестись завидной практикой, лечит богатых господ, в основном состоятельных купцов и дворян, чьи дома расположены на улицах возле Королевской площади. Впрочем, я полагаю, что его репутация хорошего врача вполне заслужена, но в данном случае он оказался в совершенной растерянности. Ночью внезапно умерла молодая девица, некая Береника Лаваль, богатая наследница, чьё состояние было вожделенной добычей для толпившихся вокруг неё многочисленных родственников. Сцепившись за наследство, они кинулись искать в своём кругу виновника её смерти и, в конце концов, дошли до прямых обвинений в отравлении. Именно тогда они и привлекли к делу Бертена, поручив ему провести вскрытие и определить причину смерти. Увидев ту же картину, что и мы сейчас, он обратился ко мне за советом, но, к сожалению, я ничем не смог ему помочь.

— Где тело девицы? — деловито осведомился Марк.

— В подвале магистрата. На наследство наложен арест до разрешения этого дела. Я знаю, что полиция магистрата проводит расследование, но, насколько мне известно, пока ничего не выяснено. С другой стороны и времени прошло совсем немного.