Книга Дело о сгоревших сердцах, страница 18 – Лариса Куницына

— Последнее было бы весьма кстати, — проворчал Марк, но настаивать не стал. Он снова взглянул в окно. Время обеда давно миновало, но ему нужна была передышка от этого мрачного дела. — Возьми эту шкатулку и передай кому-нибудь из клерков, пусть отнесут к подножью Белой башни и отдадут стражникам с тем, чтоб они доставили её Леди. Я явлюсь с объяснениями, когда ей будет угодно принять меня. Потом иди на конюшню, и вели выводить коней. Поедем домой, пообедаем и к вечеру вернёмся сюда.

— Ладно, — пробормотал Эдам, нехотя, с брезгливым выражением взял шкатулку и вынес её из комнаты, ногой прикрыв за собой дверь.

День клонился к вечеру, но это был первый светлый день, потому небеса заливал яркий свет, особенно чистый после того, как тучи покинули Сен-Марко. На улицу уже высыпала толпа народа. Горожане радостно шлёпали по лужам, радуясь тому, что непогода закончилась. Марк расслабленно сидел в седле, в то время как его конь гордо шёл по мостовой, и прохожие поспешно уступали ему дорогу, видя перед собой знатную особу в сопровождении нарядных оруженосцев и сумрачного книжника. Он не смотрел по сторонам, предаваясь раздумьям, которые оставались довольно безрадостными, но неожиданно его внимание привлёк странный звук. Это был испуганный пронзительный визг, а следом раздались крики мальчишек. Взглянув в ту сторону, он заметил в ответвлении узенькой загибающейся улочки копошащуюся массу детей, над которой вздымались палки. Движимый скорее любопытством, чем желанием вмешаться, он развернул коня и въехал в переулок.

Мальчишки не заметили его, они были увлечены чем-то другим, и он видел только их спины и затылки.

— А ну, брысь отсюда! — раздался позади грозный рык Шарля.

На Марка воззрилась дюжина возбуждённых глаз, которая спустя мгновение стала испуганной, и мальчишки бросились наутёк, бросая свои палки и спеша убраться подальше от грозного всадника на высоком коне. Теперь Марк видел что-то белое, забившееся под карниз над водостоком. Он бы и не подумал спускаться с седла, если б не эта ослепительная белизна, столь неуместная на грязной улице. Он спрыгнул на брусчатку и, подойдя ближе, присел на корточки.

Вдоль стены по глиняному жёлобу бурным потоком текла грязная вода, а над ней, на каменном уступе под карнизом сжался в комок маленький белый зверёк. Он был мокрый и чумазый, и всё же его встрёпанная и местами запачканная шёрстка была искристо белой, а глаза необыкновенного бирюзового цвета с переливчатым опаловым зрачком. Это был не обычный щенок, хоть в его распахнутой розовой пасти и белели маленькие острые зубы, но мордочка была слишком узкой, а круглые ушки — стоячими. Его можно было бы принять за волчонка или лисёнка, если б не эта необычная масть.

Марк протянул руку и вытащил зверушку из укрытия. Та испуганно завизжала, извернулась и вцепилась ему в руку зубами, но они были слишком маленькими и слабыми, чтоб прокусить замшевую перчатку. Пока Марк с любопытством рассматривал щенка, тот пытался вырваться или грыз пальцы, и его визг иногда сменялся смешным рычанием. Наконец, Марк решил, что это щенок собаки очень редкой породы, сбежавший или украденный у какой-нибудь знатной особы. Что ж, подумал он, если хозяин не объявится, то его вполне можно оставить в доме, как игрушку для Валентина.