Книга Дело о сгоревших сердцах, страница 29 – Лариса Куницына

— Книга написана опытной рукой, явно не этой ткачихой. Наверно, она купила её у кого-то. Здесь много всяких рецептов, в основном из арсенала любовной магии: отвороты, привороты, проклятия на лишение мужской силы и женской красоты, бездетность и бесчувственность. Есть заклятия на наведение болезней: лихорадки, слепоты и худобы.

— Думаете, они работают? — спросил Марк, рассматривая извлечённое из шкатулки девичье колечко с бирюзой.

— Если я их прочитаю, то сработают, но не думаю, что у неё что-то получалось, — он захлопнул книгу и бросил её на подоконник. — Это не она, друг мой. Я не увидел ни одного вольта, в книге нет описания его создания и имянаречения, к тому же здесь нет ничего похожего на лабораторию или помещение для проведения ритуалов. Все эти предметы, — он пренебрежительно указал на содержимое сундука, — скорее всего, применялись ею для проведения каких-то обрядов при заказчике, чтоб нагнать страху и заморочить голову. Хотя, возможно, она сама верила, что у неё что-то может получиться.

— То есть, её просто использовали, чтоб раздобыть волосы и ногти для вольтов, — сделал вывод Марк.

— И она умерла и унесла все свои тайны в могилу, — вздохнул Филбертус.

— Обратите внимание на две вещи, друг мой, — Марк достал из шкатулки перстень с красивым рубином звёздчатой огранки. — Её убили в задней комнате, которую она, скорее всего, скрывала ото всех, кроме клиентов. И её убили, но не ограбили. Здесь целое состояние по меркам тех, кто живёт в этой части города. Если это был грабитель, то он перерыл бы все сундуки и нашёл эти сокровища. Но нет, он прошёл с ней в тайную комнату, она села за свой стол, будто собиралась гадать, и получила удар в спину. После этого убийца просто ушёл, не заинтересовавшись её барахлом, и даже не пытаясь изобразить ограбление. Из этого я делаю вывод, что её могли убить именно из-за того, что она связана с тем, кого мы ищем.

— А зачем было её убивать? Как свидетеля? Но ведь вчера вы ещё даже не знали о том, что произошли эти убийства.

— Но смерть девицы Лаваль уже привлекла внимание полиции магистрата, а она была с ней связана. Или, может, она пыталась шантажировать того колдуна, или допустила промах, который нам неизвестен, или он просто намеревается вот так избавляться от тех, кто слишком много знает, после того, как найдёт себе нового помощника.

— И что мы будем делать, Марк? Госпожа Гертруда оказалась не тем, кого мы искали, кинжала мы не нашли, и она уже не заговорит. Что нам остаётся?

— Де Мозет. Он — крупный заказчик и может знать колдуна.

— Так арестуйте его и допросите!

— На каком основании? При Ричарде я бы так и сделал. Тогда не нужны были доказательства. Достаточно сказать: «Дело короля!» и отправить подозреваемого к палачам. Жоан же прекратил эту практику, которую и я считаю порочной. У нас против де Мазета есть только косвенные улики. Все убитые — его обидчики. И что? Трагическое совпадение, не более того! Он угрожал папаше Госсе? Угрожать — не значит сделать. Нет, нам придётся искать более весомые улики или каким-то образом заполучить его признание о том, что он причастен к этому делу.

— И как вы собираетесь это сделать? — скептически спросил Филбертус. — Он скользкий тип.

— Как вы помните, я тоже весьма непрост, — усмехнулся Марк. — Я найду способ загнать его в ловушку, но на это потребуется время. Мне придётся для начала просто найти его, а потом изучить его окружение, узнать, чем он занимается.