Книга Дело о жёлтых хризантемах, страница 59 – Лариса Куницына

— Жоржетта на Хуана? С чего бы это? Он не обращает внимания на слуг.

— Он ни на кого не обращает внимания, кроме тебя. И я прошу, поговори с ним.

— О чём?

— Его комната в башне. Её очень трудно прибирать. Жоржетта говорит, что там везде спрятаны какие-то косточки и объедки: под кроватью, под подушкой, за панелями, под ковром, в сундуках с бельём. Вчера она обнаружила в ящике конторки дохлого рябчика.

— Зачем она полезла в ящик?

— Он пах!

— О, боги, надеюсь, она его не трогала? Она оставила его на месте?

— Она не знала, что делать, и прибежала ко мне. Я сказала ей, оставить всё, как есть, хотя у меня были сомнения.

— Ты всё правильно сделала. Не трогайте его запасы, иначе он рассердится.

— О чём вы? — возбуждённо блестя глазами, спросила Орианна. — Хуан прячет везде объедки и кости? И дохлых рябчиков?

— Это случается с теми, кто голодал, — пояснил Марк и сочинил на ходу: — Он рассказывал мне, что когда он был ребёнком, в его племени начался сильный голод, многие умерли. Чтоб выжить, он прятал еду. Это произвело на него такое впечатление, что он до сих пор не может избавиться от этой привычки.

— И он спит на полу! — уточнила Мадлен. — Жоржетта говорит, что всё время находит покрывало с постели сбитым в кучу возле камина. Это старинный гобелен, но он теперь весь в пятнах, возможно, он испорчен.

— Какой-то старый гобелен, — проворчал Марк. — Пусть Хуан делает с ним, что хочет. И спит где хочет, хоть на потолке. Просто не стелите ему другое покрывало, иначе он испортит и его.

— Он очень странный, Марк, — вздохнула Мадлен. — И порой я его боюсь. Как и эту баронессу де Флери.

— Не надо его бояться, — улыбнулся он. — Просто прими его таким, каков он есть, и, уверяю, ты увидишь, что он довольно мил.

— Не знаю, — неуверенно пробормотала она.

— А я думаю, что он действительно милый! — отважно заявила Орианна. — И я хочу с ним подружиться!

— С кем это ты хочешь подружиться? — на террасу вошёл Теодор и, взглянув на Марка, кивнул, дав знак, что отправил гонца в Лианкур, после чего перевёл взгляд на девушку.

— Лучше дружи с Теодором, — усмехнулся Марк.

— И то верно, — подтвердил тот. — Как жаль, что здесь нет такого сада, как в Лианкуре! Я в Сен-Марко очень скучал по закатам, которыми мы любовались вдвоём.

— Вы можете подняться на крышу, — заметила Мадлен. — Оттуда очень красивый вид на закат.

— Правда? — ещё больше оживилась Орианна. — Там есть скамейка?

— И скамейки, и широкая балюстрада, и фонари, если вы просидите там дотемна, — рассмеялся Марк.

— Тогда идём! — воскликнула девушка и, вскочив, побежала к лестнице.

— Ах, да, — Теодор взглянул на Марка. — Я встретил у ворот Бартлена, управляющего рудниками. Этот скромный юноша никак не решится потревожить ваше сиятельство своим визитом, хоть и знает, что пора доложить о делах. Сегодня он принёс вам целую кучу бумаг на ознакомление, а светлым утром всё же явится, чтоб дать пояснения. Я велел отнести эту кипу отчётов и пояснительных записок в ваш кабинет.

— Отлично, — проворчал Марк. — Похоже, он обеспечил меня увлекательным времяпрепровождением на всю тёмную половину суток.

Ему совсем не хотелось тратить последние светлые часы на бумажную работу, и он предложил Мадлен спуститься в сад. Романтические отношения, которые Орианна и Теодор, избавленные от строгого присмотра маркиза де Лианкура, и не думали скрывать, навеяли и ему подходящее настроение для прогулки с возлюбленной. Он снова подумал, как мало было в их с Мадлен совместной жизни таких моментов. Даже выезжая вместе в Шато-Блуа, он не всегда находил время для того, чтоб пройтись с ней под руку по цветущим аллеям старинного сада, задержаться у фонтана, чтоб послушать плеск воды или присесть у пруда и смотреть, как всплывают из зеленоватой глубины толстые мерцающие золотой чешуёй королевские карпы.