Книга Повелитель теней. Том 1, страница 270 – Лариса Куницына

— Занятно, — пробормотала я.

Фарок посмотрел на меня и спросил:

— Что это было?

— Я полагаю, галлюцинация, — ответила я.

— Ага, — нерешительно кивнул он.

— Мы уходим! — заявил Сёрмон и настороженно посмотрел туда же, куда и я.

Снизу появились тёмные эльфы, ранее угрожавшие мне оружием, и наперебой начали объяснять, что дошли до самого низа, и ничего не случилось. Долина снова на месте.

— Не важно, — оборвал их Сёрмон. — Это всё не наше дело. Мы возвращаемся домой. Вы с нами? — он резко обернулся ко мне.

— Пожалуй, — кивнула я и, опершись на подставленную Антоном руку, поднялась.

Мне очень хотелось слетать до замка, и осмотреться там, но поскольку я, даже стоя на ногах, слегка пошатывалась, это приключение стоило отложить на потом.

Хок пролежал в постели два дня. Не то, чтоб он проникся беспокойством своего лекаря, просившего его оставаться в лежачем положении до полного выздоровления. Ему хотелось встать скорее. Он не привык лежать, если не собирается спать. Но попытка встать на ноги вызвала у него такое сильное головокружение с мигренью, что он предпочёл прислушаться к совету и немного полежать. В конце концов, ему уже приходилось пару раз оказываться на больничной койке, и ничего, пережил. И мир не рухнул в Тартар в его отсутствие. Жаль только, что, на сей раз, у него не было под рукой телевизора или хотя бы книги, чтоб скоротать время. Лежать в тишине было скучно, и он задумчиво смотрел в окно, предаваясь безрадостным размышлениям о том, что какой-то Алонсо Кабрера, лентяй и выскочка сумел так просто его обломать. А он-то уже привык считать себя, если не непобедимым, то хотя бы достаточно опытным бойцом. Эти размышления только портили настроение, что, скорее всего, мешало выздоровлению. Чтоб отвлечься, он решил заняться медитацией. Тишина и покой очень этому способствовали, но тут вмешался Киса. Он каким-то образом научился через окно выбираться на черепичные крыши замка и шастать там, где не ступала нога человека. И стоило Хоку погрузиться в созерцательное молчание, как на грудь ему деловито взгромоздилось тёплое мохнатое существо и настороженно обнюхало его лицо, щекоча усами.

— Слезай, поросёнок, — проговорил Хок, открывая глаза. — Где ты шлялся столько времени? Перезнакомился со всеми кошками во дворце? Среди них есть блондинки?

— Одна, — мурлыкнул Киса и улёгся на бок, чтоб вылизать лапку в белом тапочке. — Глупая и толстая. Ошейник с камушками. Киса пытался заговорить, кошка не поняла.

— То есть, тут нет говорящих кошек. Ты одинок, приятель.

— У Кисы есть папа, — возразил Киса и принялся вылизывать вторую лапу, но вдруг замер и посмотрел на хозяина. — А у Василия нет папы. Где Василий?

Хок пожал плечами. Он только теперь вспомнил о том, что на «Паладине» был ещё один говорящий кот, сибиряк по имени Василий. Он был старше и мудрее Кисы, являясь не столько питомцем, сколько наперсником Азарова. Азаров погиб, но куда делся Василий, никто не знал.

Киса встревожено смотрел на Хока. Василий был его единственным соплеменником в этом жестоком мире, старшим другом и советчиком, относившимся к молодому собрату немного снисходительно и при этом очень заботливо.

— Я постараюсь узнать о нём при встрече с кем-то из экипажа «Паладина», — пообещал Хок и погладил Кису по голове. — Я уверен, что он остался на звездолёте и о нём заботятся.