Книга Повелитель теней. Том 2, страница 101 – Лариса Куницына

— Нет, — покачал головой тот. — Я всегда был упёртым ослом и, выбрав сторону, держался за неё до конца, даже если иногда это плохо кончалось.

— Нужно бы навестить нашего барона, — пробормотал Булатов, развязывая ремень, державший нагрудник.

— Давай я сниму с тебя эти консервы, — предложил Игнат. — Знаю, что ты терпеть не можешь европейские доспехи, то ли дело кольчуга и калантарь.

— Что есть, то есть, — усмехнулся Юрий.

Когда он вошёл в шатёр Делвин-Элидира, над телом барона колдовал Фабрициус. Он хотел уйти, но голос Айолина остановил его.

— Входите, Юрий. Я вполне в состоянии говорить.

Он подошёл к широкой походной кровати, на которой, утопая в мягкой перине, лежал барон. Рядом стоял Алед, державший миску с бальзамом, в которую лекарь опускал свёрнутые в несколько раз куски белой ткани, чтоб наложить их на места ушибов.

— Мне кажется, я приложил вас слишком сильно, — виновато произнёс Юрий.

Барон с искренним удивлением взглянул на него.

— Не думаю, что в настоящем бою наши враги будут соизмерять силу удара и потом извиняться за причинённые неудобства. Сегодня специально были объявлены такие правила, достаточно жёсткие, чтоб мы могли проверить себя и наших будущих противников в бою, но при этом исключающие серьёзные травмы и смерть, потому что королю нужны сильные и здоровые воины. Сейчас всё направлено на подготовку к войне. И, надо сказать, вы и ваши друзья произвели на меня наилучшее впечатление. Мне кажется, что этот бой дался вам легче других.

— Мне больше, чем вам, повезло с противниками. Молодой Раймунд не представлял для меня опасности, но, каюсь, я не торопился покончить с ним. А потом мне пришлось биться с измотанными соперниками или наносить победные удары.

— Да, Танкред всегда был для меня тяжёлым противником, — согласился барон. — И мне нечасто удавалось его победить. Тогда. А теперь мне помешал Малар. Кстати, он хорош.

— Слишком тороплив и неаккуратен в обороне. А так ничего.

Барон внимательно смотрел на него.

— Вы ведь много бились в своей жизни, и с разными соперниками?

— Это точно.

— А ваши друзья?

— На поле боя с ними лучше не связываться, — уклончиво ответил Булатов, не вникая в тонкости подготовки космического десанта, по методикам которого тренируются стрелки звездолётов.

— Я так и подумал, — усмехнулся Айолин. — И хорошо, что они на службе у короля.

— Конечно, — кивнул Юрий, умолчав, что несколько спецов с такой же подготовкой благополучно служат у альдора.

Сама мысль, что они могут однажды встретиться на поле боя, привела его в ужас, но барон ничего не заметил. Он увидел чашу с настоянным на травах вином, которую протягивал ему Фабрициус.

— Простите, мой друг. Мне нужно немного отдохнуть, но я надеюсь увидеть вас на пиру.

— Я буду там, — пообещал Юрий и вышел из шатра.

Небо уже наливалось глубокой синевой, во временном городке на турнирном лугу загорались факелы и костры, разведённые в установленных на козлы литых чашах. По дороге в сторону города двигался ручеёк огоньков. Это зрители не спеша возвращались в город, на ходу обсуждая турнир. Наверно они остались довольны зрелищем. А Булатов вдруг ощутил усталость и какую-то обречённость. Он чувствовал, что начинает ненавидеть этот мир, и к тому же испытывал страх. Историческое фехтование всегда было для него лишь спортом, сложным, интеллектуальным, требующим хорошей физической подготовки и отваги. Именно спорт сделал его мужчиной и подпитывал душу уверенностью в себе, он сделал его патриотом, потому что Юрий через него чувствовал глубокую связь со своими предками, своей землёй, её героическим народом, он чувствовал себя продолжателем великой борьбы на стороне добра. И это всегда позволяло ему во время соревнований демонстрировать не только силу и умение, но и великодушие.