Книга Огни Хафельберга, страница 82 – Софья Ролдугина

Он заглянул под скатерть и, не особо уже удивляясь, увидел еще двух серых. Огромных, пушистых и наглых, как и все остальные зверюги в этом доме. Угощению для гостей хозяйка подошла основательно. Кроме поджаренных колбасок, на столе вскоре появилось блюдо с печеным картофелем, на скороразогретом микроволновке и три салатника с маринованным луком, с огурцами и капустой. Себе фрау Кауфер сделала чаю и присела за стол только после того, как Марцель с Шелтоном приступили к трапезе.

«У меня мало гостей бывает», — сказала вдруг Бригитта Кауфер. «Спасибо за Напу. Она уже старенькая, забывает дорогу домой». Напа, получившая свою долю колбаски, согласно Мурлыкнула с коленей Марцеля. Вокруг стола же сидели и лежали теперь общим счётом одиннадцать разных кошек. Все они жались к телепату, по каким-то загадочным причинам избегая приближаться к Шелтону, который, впрочем, ничуть не расстраивался.

— Ну, она не похожа на старенькую. — С кошками так всегда, — мрачно отрезала фрау Кауфер, и мысли у неё заполнились невыносимой чернотой. Они бодрые, весёлые, играют, а потом просто умирают. Сгорают за два месяца. Перестают есть, пить, высыхают. Напе двадцать два года. — Совсем старушка, действительно.

Марцель укратко отломил ещё кусок колбаски и скормил рыжей кошатине под столом. Она благодарно вылизала пальцы горячим шершавым языком, слегка прикусывая кожу, и заурчала громче. «Некоторые люди стареют так же», — тихо сказала фрау Кауфер. — Живут, играют, а потом сразу умирают. Мне восемьдесят четыре, старше меня из городских только сестра Анхелика, ей уже сто шесть, но она ещё поживёт.

Старуха многозначительно умолкла. — Вы тоже ещё поживёте. Марцель остервенел, располовинил картофелину и насадил её на вилку. «Подумаешь, восемьдесят четыре, вам больше шестидесяти не дашь». Бригитта Кауфер пожала плечами. «Как знать!» «А вы действительно родственница Ульрики?», — внезапно спросил Шелтон, отвлекшись от трапезы.

«Дальняя. Сейчас Ульрики живет у меня». Марсель насторожился. Фрау Кауфер говорил абсолютную правду, но привкус у этой правды был странный, совсем как у травяного чая, что-то Старинная, близкая к знахарским снадобьям, горькая, но полезная. — Она дома? Герр Вальц и Гретта беспокоились, когда она ушла.

Продолжил Шелтон, явно ведя к чему-то. Марцель пока не мог уловить цель, но ясно чувствовал, что она есть. — Тут, спит наверху, всю ночь гуляла, — коротко ответила фрау Кауфер. — А вам что? И Вальцу скажите, не его дело. Зря она ему за комнаты платит. Дрянь они комнаты, их кормят плохо, а ульрики худенькая.

Вальцы просто беспокоятся. Безмятежно пожал Шелтон плечами. Кофейная чашка перед ним исходила беловатым дымком, еле заметным в тусклом электрическом свете. За окном у него за спиной было темно, как будто вечер уже наступил. Среди туч крохотало все чаще, и молнии вспыхивали синеватой белизной, на мгновение делая грань резче, о тени гущи. Я слышал, тут уже были некоторые проблемы.

Исчезали люди, вроде бы пропала молодая женщина. Даниэла Ройтер, три года назад. Писали в газете. У нас про это помнят, потому что Хаффельберг очень тихий город. Фрау Кауфер отвернулась. Мысли её ощутинились страхом как ёж иглами. Марцель инстинктивно облизнул губы, пытаясь сосредоточиться, но разум Бригитты Кауфер чем-то напоминал разум Ульрике, такой же наполненный образами, изменчивый.