Книга Кофе, можжевельник, апельсин, страница 71 – Софья Ролдугина

– Леди Виржиния, – продолжила между тем миссис Аклтон, не глядя на меня. – Примите мои искренние извинения за безобразную сцену, которая…

Если раньше я колебалась, то теперь за долю мгновения нащупала нужный путь, словно встала на место недостающая деталь головоломки.

– Нет, миссис Аклтон, это вы примите мои сердечные извинения, – шагнула я вперёд и сжала её руки, мокрые и красные от горячей воды и мыла. – Замечание сэра Клэра Черри было непростительно грубым. А что касается мистера Норманна, то мне ли не знать, насколько бестактно он ведёт себя порою! Друзьям и родственникам мы прощаем многое, разумеется. Но вам ни тот, ни другой не приходятся близкими людьми. Вы вправе сердиться. Однако мне кажется… – тут я сделала многозначительную паузу, привлекая внимание к окончанию фразы – …в другое время вы никогда бы не опустились до шутки с солью. Что с вами случилось?

Она замерла, по-прежнему глядя в сторону. А затем светлые глаза её потемнели, и по щекам покатились слёзы. Раньше мне казалось, что это выражение – исключительно книжное, в жизни так не бывает, но сейчас не могла подобрать иных слов.

– Леди Виржиния… Я боюсь, что мой Фрэнк станет следующим. Сперва мистер Янгер, затем Джон Кирни, теперь мистер Меррит… – Она отняла пальцы от моих ладоней и прижала к губам – сильно, до белых пятен.

На притворство это походило меньше всего.

Кухня располагалась в подвале; подслушать нас никто не мог иначе, как подобравшись по скрипучей лестнице. Потому я чувствовала себя в безопасности, задавая скользкий вопрос:

– Скажите, миссис Аклтон, как вам пришла в голову такая мысль? Или кто-то намекнул на подобный исход?

Она отстранилась и тяжело оперлась на стол. Щёки её теперь были того же цвета, что и руки.

– Я всё поняла, когда погиб Джон Кирни. И начала бояться уже тогда. А то, что случилось с мистером Мерритом, лишь подтвердило догадку.

Дальше мы ступали на тонкий лёд; в любой момент миссис Аклтон могла пожалеть о своей откровенности. А Эллису вряд ли стоило после сегодняшнего рассчитывать на искренние ответы на допросе, даже если он выложит на стол предписание из Управления спокойствия Бромли.

– Неужели вы тоже считаете, что виновато проклятие? – осторожно спросила я, словно невзначай прикасаясь к её плечу.

Миссис Аклтон покачала головой:

– Нет, что вы. Хотя в деревне и болтают о каком-то проклятом сокровище, думаю, это досужие сплетни. Мне кажется, дело в деньгах мистера Меррита.

– Деньгах?

– Да, – кивнула она. – Не хотелось бы скверно говорить о мертвеце, но мистер Меррит в последнее время совершил много дорогих покупок. А ещё Фрэнк рассказывал мне, как мистер Меррит хвастался после пинты эля, что-де припрятал дома кругленькую сумму. И что якобы скоро мы все очень, очень удивимся. Ещё один человек видел его в ломбарде. Не здесь, у нас-то здесь ломбардов не водится. В городе.

«Кто именно?» – хотела поинтересоваться я, но побоялась, что такой вопрос насторожит её раньше времени, и вместо этого сказала:

– В ломбарде? Удивительно… Неужели закладывал что-то?

– Думаю, наоборот, выкупал, – вздохнула миссис Аклтон, вытирая лицо. – Там можно приобрести милые вещи не так уж дорого. А тогда, в «Косом Келпи», он как раз хвастался покупкой – женскими серёжками. Я всё размышляла, откуда у него взялись деньги на такую безделицу? Неужели запускает руку в средства, предназначенные для ремонта… Ох! – спохватилась она и испуганно взглянула на меня. – Простите, леди Виржиния. Я, кажется, дурного наговорила. Никто ведь не доказал, что мистер Меррит сделал что-то плохое.