Книга Кофе и мед, страница 7 – Софья Ролдугина

Всё это до смешного напоминало разговоры о модных направлениях в живописи или поэзии; впрочем, у швей и портных — особое искусство, по-своему не менее сложное.

Так или иначе, но к ужину я спустилась с солидным опозданием и очень, очень усталая. Дети уже отправились по спальням. Только дядя Клэр любезно задержался, дабы составить мне компанию. Магда накрыла на стол и, извинившись, вернулась на кухню — присматривать за помощницами повара, потому что сам он уже ушёл.

Мы с дядей остались вдвоём.

— Ваш второй маскарад, прелестная моя племянница? — поинтересовался он с лёгкой ноткой недовольства. — Ещё не наигрались в платья и маски?

— Третий, — поправила я его с улыбкой, сердцем чувствуя за ворчливыми интонациями искреннюю заботу. Или, точнее, намёк на неё. — Уличный праздник в Серениссиме был прекрасен. А вы бывали на маскарадах, дядя?

Он брезгливо поморщился:

— Чаще, чем хотелось бы.

— Что, и в королевском дворце, на балу в ночь на Сошествие?

— Слух меня не обманывает, милая племянница? Это сарказм? — фыркнул Клэр.

— Вините слишком острый соус к птице и трёхчасовую битву со швеёй, — невозмутимо парировала я.

Настроение стремительно улучшалось.

— Вы переняли дурные привычки у вашего друга-детектива, — вздохнул дядя. — И, отвечая на вопрос… Семейство Черри недостаточно благородное, чтобы нам высылали приглашения. Однако дважды я бывал на королевском маскараде в качестве спутника.

«Чьего именно спутника?» — хотело было полюбопытствовать я, но тут в столовую вошёл весьма озадаченный мистер Чемберс и объявил, что ко мне посетитель.

— Догадываюсь, кого принесло, — пробормотал Клэр, комкая полотняную салфетку и буквально впечатывая её в стол. — Лёгок на помине.

Я только вздохнула; догадаться, право, было нетрудно.

— Мистер Норманн?

— Да, леди Виржиния, — с полупоклоном ответил мистер Чемберс, пытаясь сохранять невозмутимость хотя бы в присутствии непредсказуемого баронета. — Проводить его в гостиную?

— Лучше сюда, покачала я головой, памятуя о неуёмном аппетите детектива. — И прикажите подать дополнительный прибор. Вы не возражаете? — обернулась я к Клэру, но ответить тот не успел.

Эллис, очевидно, сам пригласил себя в столовую и теперь стоял на пороге и улыбался по-особенному весело и лукаво, с легчайшим оттенком азартного безумия. Когда я видела это лисье выражение лица, то сердце замирало — в совершенно не романтическом смысле, конечно.

— Виржиния, — сразу позвал детектив, едва кивнув замершему Клэру. — Спрошу без экивоков: вы уже слышали об «ужине мертвецов»?

— Нет, не приходилось, — с запинкой ответила я, искренне недоумевая. В утренних «Бромлинских сплетнях» ни о чём подобном не писали, в «Вестнике» тоже, да и никто из посетителей кофейни не произносил таких слов. Правда, вечернюю газету мне ещё не доставили, и, возможно, там…

Однако дядя Клэр, который уж наверняка её прочитал, также пребывал в замешательстве.

— «Ужин мертвецов»? Звучит скверно. И на редкость безвкусно… Впрочем, вам подходит, детектив, — брезгливо скривился он.

Я только вздохнула. Удивительно, что при таком количестве разнообразных, исключительно выразительных гримас кожа у дяди оставалась гладкой, почти юношеской — ни морщин, ни складок, выдающих скверный характер, и лишь вблизи можно было заметить следы времени.