Книга Кофе с привкусом вишни, страница 95 – Софья Ролдугина

- Мне пора вспомнить, что я гипси, необразованный и с горячей головой, и начать уже ревновать? - спросил Лайзо, не оборачиваясь.

Видят Небеса, я из тех прямолинейных впечатлительных девиц, которые каждое слово принимают за чистую монету. Я видела улыбку, отражённую в оконном стекле; ощущала ту особую общность, близость, что превращает обычные диалоги - в тайный заговор, обмен взглядами - в ребус, а якобы случайные встречи - в будоражащую игру, правила которой понятны лишь двоим. Иначе говоря, понимала, что и реплика Лайзо, и его особенный, потемневший взгляд - нечто вроде ритуала, условности, когда ни слова, ни жесты не совпадают с содержанием, наполняющим их...

...и всё же я ощутила дрожь. Губы неприлично пересохли, а ритм дыхания изменился. Голову повело - и я ответила совсем не так, как намеревалась.

- Гипси, о, разумеется, как можно было забыть. - Тембр у меня странно изменился - стал ниже и глубже, пожалуй. - Но у меня есть оправдание: от того, кто до сих пор поступал осторожно, был хладнокровен и сдержан, трудно ожидать чего-либо... горячего.

Я договорила, мысленно повторила фразу про себя и с трудом сдержалась, чтобы тут же не выскочить из автомобиля. Все силы, кажется, ушли на то, чтобы остаться сидеть на месте - с ровной спиной и не меняя выражения лица. А Лайзо обернулся, перегибаясь через водительское сиденье, и протянул руку, касаясь моих скул - кончиками пальцев, костяшками, раскрытой ладонью...

- Ты с ним разговаривала так долго, - очень тихо произнёс он. - Я почти что окоченел.

Далеко, у реки, взвизгнула собака, и кто-то разразился хриплой бранью, не понять, мужчина или женщина. Но здесь, у моста, было по-прежнему безлюдно.

- Это моя вина? - слегка наклонила я голову к плечу.

Движение отразилось в глазах Лайзо - скупое и плавное, отчего-то жутковатое, словно у призрака или куклы.

- Нет. Твоя ответственность, - сказал он, отводя руку.

А потом ещё наклонился вперёд - и прижался губами к моей щеке, рядом с уголком рта. Аромат вербены, обычно лёгкий и прозрачный, нахлынул кипящей волной; сердце у Лайзо колотилось так громко и сильно, что это биение можно было ощутить кожей. Мне вдруг захотелось прикоснуться к его лицу, впитать кончиками пальцев тепло, пусть даже через перчатку... Но смутное предчувствие говорило, что тогда случится нечто непоправимое.

И потому всё, что я себе позволила - немного повернуть голову и улыбнуться, когда закончился этот долгий, но почти невесомый поцелуй.

Поцелуй, надо же... даже думать странно. Неужели так бывает... всегда?

- Я думал, что ты зажмуришься, - прошептал Лайзо. Зрачки у него стали такими широкими, что глаза казались почти чёрными, лишь с тонким зелёным ободком.

- Но тогда бы я не смогла ничего видеть, - возразила я рассеянно. Мысли немного путались, но это было приятно.

Лайзо посмотрел на меня долгим взглядом, испытующим и тёплым одновременно, а затем усмехнулся, возвращаясь на своё место.

- Да, там, где другие закрывают глаза и отдаются на волю судьбы, ты желаешь видеть, знать и понимать. И я говорю не только о любви, - добавил он и вдруг рассмеялся.

Вскоре "Железная Минни" тронулась с места и покатила к мосту мимо согбенных ив. И лишь тогда я позволила себе кончиками пальцев притронуться к тому месту, которого коснулись его губы. Оно немного саднило, как маленький ожог.