Книга Пойдем со мной, страница 82 – Рональд Малфи

Мое внимание привлек экран с залом игровых автоматов. Две девочки-подростка сидели за столиком, в то время как высокий мальчик в баскетбольных шортах играл одну из игр. В кадре было немного искаженное изображение, но в светловолосой девушке я узнал Холли Ренфроу. Ее изящный профиль, который я видел на фотографиях, выделялся и на этой записи с камеры наблюдения. Когда она повернула голову, я увидел, что ее голова с правой стороны была обрита наголо. Напротив нее сидела Трина Гартон. Они обе курили.

– Вы знаете этих ребят? – спросил я.

– Ну вот эта – покойница, – сказал он, указывая на Холли. – Они все из города. Не знаю, как их зовут.

– Вы сами живете в Фернисе?

– Мой дом на холме, – сказал он, что не говорило мне абсолютно ничего. Он вручил мне пульт от проигрывателя. – Смотрите запись сколько хотите. А я пошел к прилавку.

– На этой записи есть Дэс Хилльярд?

– Конечно, – сказал Гэри, направляясь к двери.

– Как он выглядит? – Я видел в интернете его фотографию, которая сопровождала новости о его смерти и последовавшем за ней заочном приговоре в январе, но не был уверен, что узнаю Хилльярда на видео.

– Как чертов извращенец, – ответил он и закрыл дверь, оставив меня в полном одиночестве.

Единственным источником света в комнате был телевизор, поэтому я споткнулся о швабру, прислоненную к стене, когда хотел взять складной стул. Я поставил стул перед телевизором и стал смотреть.

В углу экрана была проставлена дата, а рядом с ней бежали секунды таймкода. К 9:43 стало ясно, что Холли и Трина вступили в спор, который с каждой секундой становился все более ожесточенным. Мальчик-подросток в баскетбольных шортах – как я понял, Йен – время от времени оглядывался на них через плечо, но по большей части был поглощен видеоигрой. Минуту спустя в магазин вошел мужчина в рыбацкой жилетке. Он был высоким и стройным, но с выпуклым животом, выпиравшим из-под плотно облегающей футболки. Он прошел по проходу между полками, рассеянно повертел в руках какие-то предметы, затем повернулся в сторону зала игровых автоматов. Запись была без звука, но я понял, что голоса Холли и Трины становились громче по мере того, как их спор разгорался все жарче. В какой-то момент Йен отвернулся от игровой консоли и что-то сказал, но ни одна из девушек не обратила на него никакого внимания. Скорее всего, внимание Дэса Хилльярда привлек спор девушек.

Через несколько секунд Хилльярд отвернулся от зала игровых автоматов и неторопливо подошел к стойке. Его лицо попало в цифровой фокус – морщинистые, желтоватые щеки, узкие глазки, спрятанные складках век, волосы, зачесанные назад и собранные в жиденький хвостик. На видео его возраст было невозможно определить. Мне вспомнилась фотография, которая сопровождала январскую новостную статью; когда я смотрел, как он расхаживает по магазину на видео, у меня возникло такое же отвратительное чувство. Он купил у Гэри упаковку жевательного табака и несколько лотерейных билетов, а затем направился к выходу из магазина. Он остановился и бросил последний взгляд на зал игровых автоматов – на другом экране девочки продолжали ругаться, Холли обвиняюще тыкала пальцем в Трину – прежде чем выйти в ночь. На кадрах с парковки он проследовал к полуразвалившемуся двухцветному «Форду», сел за руль, и свет фар на мгновение засветил экран. Гэри вышел из-за прилавка, пересек зал и встал в дверях зала игровых автоматов, откуда было видно, как он разговаривает с подростками. Пикап Хилльярда задним ходом выехал со стоянки и покатил по дороге, в то время как Гэри вернулся к прилавку, а Холли бросила окурок на пол зала игровых автоматов. Трина отвернулась от Холли и нерешительно подошла к Йену, который с выражением безнадежности на лице взмахнул руками. Холли повернулась и направилась к двери, но остановилась, когда Йен заговорил с ней. Он казался расстроенным и пытался успокоить девушку. Конечно, это было всего лишь предположение, судя по выражению его лица, увиденному в объектив камеры. Холли плакала. Обычная подростковая ссора, не более того… Но, зная, чем все закончилось, я подумал, что она невообразимо трагична. Неудивительно, что Трина Гартон не могла смотреть мне в глаза, когда я задавал ей вопросы о той ночи. Чувство вины еще долго будет мучить ее.