Онлайн книга «Пока воды Венеции тихие»
|
Соблазнившись ароматом, исходящим от фруктовых рядов, Стуки захотел купить дыню. Продавец попытался убедить Стуки попробовать ее. Прежде чем инспектор успел отказаться, мужчина быстрым движением ножа отрезал тонкую оранжевую пластинку. – Не слишком ли рано для дынь? – попытался оказать сопротивление Стуки. – Вот попомните мои слова: она и после кофе восхитительна! – настаивал на своем продавец – мужчина крепкого телосложения, брови которого напомнили инспектору два кустика лишайников. – Это биодинамический продукт? – спросил Стуки. Торговец застыл с ломтиком дыни в руке. – Не волнуйтесь, – ответил он, – нас бы об этом обязательно предупредили перед погрузкой. Все это выращено на земле, нет ничего динамического. «Да уж, – подумал Стуки, пробуя дыню на вкус, – “биодинамический” – не то слово, которое может произвести впечатление на рынке». * * * С двумя дынями в пакете инспектор Стуки дошел до лавки дяди Сайруса, пройдя пешком почти через весь город. Как всегда, старик восседал на кипе ковров, но сегодня рядом с ним сидел какой-то господин. – Одна дыня для тебя, – сказал Сайрусу Стуки, протягивая пакет. – Белая? – Нет, оранжевая. – Они не умеют выращивать дыни, – проворчал дядя Сайрус и кивком головы указал на мужчину, будто говоря: это он, только что прибыл. «Антимама! Он не должен был приехать в сентябре?» – задал немой вопрос инспектор. Прибывший оказался двоюродным братом Стуки по имени Ростам. На вид лет пятьдесят, высокий и плотный. Пучок волос на голове, но усы и борода подстрижены аккуратно и изящно, как их носят только в тех странах, где умеют жить неторопливо. Ворот рубашки, естественно, застегнут на все пуговицы до самой шеи. И огненный взгляд почти черных глаз. – Он не говорит по-итальянски, – сказал дядя Сайрус, – зато в совершенстве владеет французским. Стуки стал исподтишка разглядывать своего кузена, пытаясь угадать его мысли. Затем, не переставая при этом улыбаться Ростаму, инспектор решительно увлек за собой дядю Сайруса к витрине магазина. Стуки кое-что уже слышал о Ростаме: какой-то родственник, оставшийся в Тегеране, сын Мехрангиз, сестры его матери, и господина Эстандиара. У Ростама, помнил Стуки, было еще три брата: Арман, Армин и Ариан. Ростам посылал дяде Сайрусу по три письма в неделю, пока тот не пригласил его в Тревизо, в Италию, почти в Европу. – Почему он решил к тебе приехать? – спросил Стуки дядю. – Дела сердечные, – прошептал Сайрус с тем выражением лица, с которым говорил о коврах не очень высокого качества. – Но он же старше меня! Любовные проблемы, в его-то возрасте? Научила его жизнь чему-нибудь или нет? – воскликнул Стуки шепотом. – Любовь! – вздохнули оба. – Ростам остановится у тебя? – Как это возможно? Ситуация очень деликатная, – дядя Сайрус замялся. Инспектор взглянул на бедного Ростама в замешательстве. Дядя Сайрус некоторое время пристально смотрел на Стуки, затем перевел взгляд сначала на витрину, а потом на краешек ковра. – У Ростама имеются некоторые недоразумения с женщинами, – прошептал он, – у тебя есть время? Стуки покачал головой. – Я должен рассказать тебе историю Ростама. Может быть, ты поймешь, в чем проблема. – Нет, нет, не сейчас! В другой раз! Мне пора домой, меня ждут сразу несколько неотложных дел. * * * Завидев входящего в подъезд инспектора Стуки, синьорина Сандра бросилась вниз по лестнице к нему навстречу с пакетом и квитанцией в руках. В пакете пара брюк, их подшила для инспектора швея Марианжела, которую Сандра как-то раз сама порекомендовала Стуки нежным шепотом. Эта швея была довольно любопытным существом: она выполняла все как ей заблагорассудится, так что выходило то слишком длинно, то слишком коротко. Никогда еще не случалось такого, чтобы все было сделано строго по снятым меркам. |