Онлайн книга «Личные мотивы. Том 2»
|
Эта модель повторялась на протяжении их совместной жизни неоднократно, вот и теперь она налицо. Ангелине сразу не понравился Крамарев, и высказанные им идеи вызывали у нее большие сомнения, но Виля загорелся – и для нее этого было достаточно. Она видела, как постепенно стал сникать Вилен после выхода на пенсию, каким он становился хмурым и брюзгливым, видела, что ничто его не радует и не вызывает интереса, даже то, что раньше всегда доставляло удовольствие. Муж стал напоминать Ангелине Михайловне воздушный шарик, который проткнули очень тонкой иглой и из которого незаметно и бесшумно, но непрерывно и неотвратимо выходит воздух. После знакомства с Максимом Вилен Викторович ожил, глаза заблестели, он начал собираться в Москву и возбужденно обсуждал с женой перспективы их совместной жизни в столице. Ангелина была счастлива от того, что муж возвращается к жизни, и решила не обращать внимания на собственную неприязнь к Крамареву: какая разница, симпатичен он ей или нет, главное – он дал Вилену смысл жизни и цель, он дал ему силы и интерес к этой новой, наполненной смыслом, жизни. Она и сама не заметила, как втянулась, вжилась в роль, и ни за что на свете Ангелина Сорокина не призналась бы даже самой себе, что дело вовсе не в смысле и цели, а исключительно в том, что ей понравилось жить в Москве. Квартира, конечно, маленькая, однокомнатная, не сравнить с их хоромами в Новосибирске, но зато все остальное! И деньги, много денег, которые Максим дает не считая и которые можно тратить как угодно. Можно покупать немыслимо дорогие билеты на концерты Доминго и Каррераса, можно ездить на такси и посещать косметолога в хорошем салоне, а можно и совсем не тратить их и копить «на старость». В общем, жизнь с Виленом в столице стала для Ангелины Михайловны самым, наверное, счастливым периодом в жизни, и ей хотелось, чтобы период этот длился как можно дольше. А Вилену уже все надоело, он злится на Максима, который ими руководит и требует отчета, и на самого себя злится, потому что не может выполнить задание Крамарева, и на жену – за это же. Вот теперь еще соседка Людмила… А терпеть его плохое настроение и страдать от ревности ей, Ангелине. * * * Своего ключа от квартиры матери у Максима не было, и ему, как обычно, пришлось долго ждать, пока откроют дверь. После инсульта Зоя Петровна стала инвалидом, левая рука у нее почти не работала, левая нога плохо ходила, и ей требовалось много времени, чтобы дойти до входной двери. Максим неоднократно ставил вопрос о том, чтобы получить ключи от этой квартиры, но мать каждый раз отказывалась и говорила, что в этом нет необходимости и что она прекрасно со всем справляется сама. – Не нужно искусственно облегчать мою жизнь, – говорила она. – В конце концов, не ты один ко мне приходишь, меня постоянно посещают разные люди, и мне так или иначе приходится открывать дверь. Я и тебе открою, мне нетрудно. Ничего страшного, если тебе придется лишние три минуты постоять под дверью, не переломишься. Зоя Петровна всегда была сухой и жесткой, Максим привык к этому с детства и не обижался на мать до поры до времени. То есть ровно до тех пор, пока в его жизни не появился родной отец, Виталий Андреевич, который был ласковым, мягким и открыто любовался сыном, не уставая нахваливать его. Контраст в поведении отца и матери был настолько разительным, что к Максиму снова вернулись его детские сомнения в материнской любви Зои Петровны. Эти мысли были неприятны, беспокоили, нервировали, они возникали всякий раз, когда Крамарев навещал мать или звонил ей. |