Книга Личные мотивы. Том 2, страница 78 – Александра Маринина

– И точно так же мальчик, которому в детстве не дали вдоволь наиграться в полководца, пытается им стать, когда вырастает. Опять же, у всех это принимает разные формы. У твоего мужа это вылилось в стремление превратиться в эдакого начальника штаба, который проводит тайные совещания вроде военного совета. Это не стремление руководить, не путай. Максим и без этой его власти, без места в Думе, руководит крупным концерном, у него тысячи людей в подчинении, он ворочает огромными деньгами, но не реализованные в детстве, не сыгранные роли сейчас жестоко отзываются на нем. Ему хочется партизанского штаба и тайн. Он просто большой ребенок. Он так и не стал по-настоящему взрослым. А знаешь почему? Потому что я сама, своими руками не дала ему побыть ребенком в то время, когда он должен был им быть. Я слишком старалась вырастить его серьезным и самостоятельным, я не разрешала ему лишних полчаса поиграть с мальчишками во дворе, заставляла сидеть над учебниками и читать нужные книги. Я хотела ему добра, хотела как лучше, а получилось, что я фактически лишила его детства. И вот его непрожитое детство теперь дает о себе знать. Это все я говорю тебе не к тому, чтобы ты его пожалела и простила, а исключительно для того, чтобы ты не повторяла моих ошибок в воспитании Алинки. Я знаю, что ты не позволяешь ей ничего лишнего, избыточного, ты не покупаешь ей красивые платья просто так, не разрешаешь носить украшения. Так вот, теперь я не уверена, что это правильно.

– Детей нельзя баловать, – уверенно проговорила Катерина. – Они не должны иметь избыточное, потому что они этого не заработали. Ребенок должен с детства понимать разницу между необходимостью и капризом.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнесла Зоя Петровна, но Катя этих слов не разобрала. Зоя Петровна очень старалась говорить внятно, и люди, общавшиеся с ней, довольно быстро привыкали к особенностям ее дикции и хорошо ее понимали, но, когда она задумывалась и ослабляла контроль над речью, слова ее становились невнятными и смазанными.

Она помолчала, а когда снова заговорила, Катя уже хорошо разбирала каждое слово.

– Я же сказала: я не уверена, что это правильно. Теперь я уже ни в чем не уверена. Но одно я знаю точно: каждая роль должна быть сыграна вовремя. И речь идет не только о принцессах и полководцах, существует множество ролей, которые мы играем на протяжении всей жизни. Это и роль сына или дочери, и роль родителя, и роль супруга, любовника, друга и так далее. Роль, каждая из этих ролей, все равно будет сыграна, вопрос только в том, когда и в какой форме. Хорошо, если вовремя. А если нет – тогда мы будем иметь весь спектр от посмешища до беды. Просто помни об этом, когда общаешься с Алинкой.

Алину привезли почти в одиннадцать вечера, и Катерина не на шутку рассердилась: завтра рано вставать в школу, а девочка до сих пор не спит.

– Мам, мы что, домой не едем? – удивилась Алина, когда поняла, что ее укладывают в постель в квартире бабушки.

Катерина, отвезя утром дочку в школу, ничего не сказала ей о своем решении развестись с ее отцом. Она в тот момент еще не была уверена, что у нее хватит мужества собрать вещи и уехать. На отъезд мужества хватило, его хватило даже на разговор со свекровью, а вот объясниться с дочерью Катя так и не собралась.