Онлайн книга «Дебютная постановка. Том 1»
|
Юра упрямо мотнул головой: – Ну и пусть, что дача закрыта, я только Славку навещу. Ты же сам сказал, что нужно его поддерживать. А как поддерживать, если я в Москве живу, а он в Успенском? Письма, что ли, ему писать? – Хорошо, сынок, ты прав, нужно съездить, – согласился Николай. – Спи. Он подоткнул сынишке одеяло, погладил по лбу, выключил свет и в этот момент решил, что нужно все-таки поговорить с братом. Чего он такой убитый? Неприятности на работе? Или в личной жизни что-то такое происходит, о чем семья не знает? Или, может, заболел и скрывает? На кухне Лариса занималась штопкой носков, натянув ткань на деревянный грибочек. «Московское время двадцать один час тридцать пять минут, – сообщил сладкий мужской голос из радиоточки. – Передаем стихи советских поэтов». Заиграла красивая спокойная музыка. «Вот и славно, – подумал Николай. – Будет слушать свое любимое и не станет возражать, если я отлучусь из дома». – Лара, я сбегаю к матери на полчасика. – Зачем? – спросила она, не отрывая глаз от иголки с ниткой. – Что-то случилось? – Хочу с Мишей поговорить. Не нравится он мне в последнее время. Ты разве не замечала сама? Лариса равнодушно кивнула: – Ну да, он смурной какой-то. Наверное, очередная Нинкина подружка его отшила. – А что, была такая? – удивился Николай. – Была, на той неделе еще. Татьяна Степановна рассказывала, но ты, как обычно, мимо ушей пропустил. Ты тоже, Коля, в последнее время мало кому нравишься, если тебе интересно. Не слушаешь, что тебе говорят, ни во что не вникаешь, весь в своих мыслях, а семья побоку. – Но я ведь объяснял: у нас большие перемены на работе, все очень сложно… – Я помню. А чего ты тогда насчет Мишки удивляешься? У него тоже, наверное, перемены, и тоже все сложно. И у Нинки, кстати, работа та же самая, а она вон порхает, радуется жизни и в ус не дует. Диктор после небольшой музыкальной прелюдии объявил имя поэта и название стихотворения. «Читает актер Владимир Соколов…» Лариса протянула руку к круглому рычажку и прибавила громкость. – В общем, не буду мешать, ты слушай, а я быстренько сбегаю, – торопливо проговорил Николай. – Я недолго. В квартиру к матери даже подниматься не пришлось: Михаил прогуливался возле подъезда, попыхивая сигаретой. – Ты чего здесь? – спросил Николай. – Нинку караулю. Мать там кино какое-то смотрит, а я хочу глянуть, кто нашу сестрицу сегодня провожает, и поговорить с ней серьезно. – Сегодня? Что ты имеешь в виду? – То и имею, что ее то один провожает вечером, то другой. Не дело это. Хвостом крутит, а потом милиция на драку выезжает. Не хватало еще, чтобы из-за нашей девицы парни друг другу морды били. Нужно провести профилактическую беседу, пока до этого не дошло. Балбеска она! Сама с трудными подростками работает, могла бы уже и понимать такие вещи. – А-а, ну да… Нехорошо, конечно. Так ты из-за этого такой озабоченный в последнее время? Михаил хмуро посмотрел на брата, швырнул окурок на асфальт и с силой придавил подошвой ботинка. – Ничего я не озабоченный, не выдумывай. – Миш, я же вижу… Что случилось? Михаил немного помолчал, глядя в пространство, потом выдавил: – У Полынцева инфаркт. Еле откачали. Прямо из служебного кабинета увезли. Теперь месяца два работать не будет, а то и все три. – И чего? – не понял Николай. – Ты из-за этого так расстроился? Да ты ж его едва знаешь, он тебе не друг, не сват, не брат. Откачали ведь, жив – и слава богу. |