Книга Дебютная постановка. Том 2, страница 152 – Александра Маринина

– Может, мы были неправы, когда запрещали Нине связываться с Михаилом? – сказал тогда овдовевший зять. – А вдруг она осталась бы жива, если бы сделала, как он предлагал?

Ответить Николаю было нечего. Кто может знать, как оно было бы, если бы?.. Но вину свою он ощущал. Правда, муж Нины тоже был против Мишиной помощи, так что вина как бы делилась пополам, но легче от этого не становилась.

После похорон встал вопрос, где и с кем жить Свете. Она только-только окончила школу и поступила в институт. Когда Нина во второй раз вышла замуж, ее муж продал свою приватизированную квартиру и вложил все деньги в их общий бизнес. Другого жилья, кроме того, где он жил с Ниной и Светой, у него не было.

– Светлана не будет жить с отчимом, это неприлично, она взрослая девушка, а он… Света будет жить у нас, – безапелляционно заявил Михаил во время поминок.

Он уже успел «заработать» на своей должности столько, что купил участок земли в Подмосковье и построил просторный дом. «И ведь ничего не боится, и не стесняется», – с неприязнью думал Николай Андреевич, слушая брата.

– Места у нас достаточно, у Светы будет своя комната, где двое детей – там и трое, вместе будет веселее, – продолжал разглагольствовать Михаил.

Ему даже не приходило в голову спросить мнение самой Светланы. Девушка, раздавленная внезапно свалившимся горем, растерянная и плохо соображавшая, только молча кивала или пожимала плечами, когда ей озвучили проблему, требующую решения. Вдовец же от обсуждения самоустранился.

– Если я буду настаивать на том, чтобы Светик жила со мной, вы начнете меня подозревать черт знает в чем, – сказал он. – Решайте сами, вы кровные родственники, а у меня права голоса нет. Как решите – так и будет. Половину доходов от бизнеса, Ниночкину долю, буду по-честному отдавать Светику. Доходов этих, правда, кот наплакал, но уж сколько есть. Уйти мне пока некуда, как только заработаю на жилье – сразу съеду.

Смотрел при этом только на Михаила, чтобы Николай понял, что слова о возможных подозрениях к нему самому, конечно же, не относятся.

Миша в тот раз сумел додавить девочку, да она и сопротивляться-то толком не могла. Света переехала в загородный дом своего дяди, по утрам ездила на электричке в институт. Николай звонил ей каждые два-три дня, и по голосу казалось, что девушка постепенно оживает, ей нравится новая жизнь, ее все устраивает.

Через три месяца Света вдруг позвонила сама.

– Дядя Коля, можно мне к вам в гости?

– Ну конечно! – обрадовался Николай Андреевич. – Когда ты хочешь приехать? В выходные?

– А сегодня можно?

– Разумеется, – ответил он радушно, хотя сердце тревожно екнуло.

Что там случилось? Почему такая срочность?

Света явилась нарядная, в новой красивой одежде, модной и произведенной явно не в России. Да уж, Мишка расстарался, всю жизнь покупает хорошее отношение к себе услугами или деньгами, по-другому не умеет, а скорее всего, просто не знает, что может быть и иначе.

– Дядя Коля, можно я буду жить с вами?

Николай Андреевич растерялся.

– Со мной? Здесь?

– Ну да. В Юркиной комнате. А что, я буду вам мешать?

– Да нет, что ты! Но мне казалось, у дяди Миши тебе хорошо. Там много места, твои двоюродные рядом, все-таки компания, не то что я, старый хрыч.

Лицо девушки помрачнело.

– Я не хочу там. Мне плохо у них. Они какие-то… чужие, что ли… Даже не знаю, как объяснить. Дядя Миша – барин, ведет себя, как в прошлом веке. Он такой весь важный, хозяин всего мира, а мы, как крепостные, должны угождать и слушаться. Вы бы видели, как он тетю Риту гнобит! Она старается изо всех сил, а он постоянно придирается, делает ей замечания, то ему недосолено, то пережарено, то недотушено, то в пирогах начинки слишком мало, а теста много, то наоборот. Заставляет ее готовить по какой-то дряхлой книжке, которой сто лет в обед. И где только он ее взял? Там еще дореволюционные «яти», вообще читать невозможно, и половина названий непонятные. Тетя Рита из кухни не вылезает, все какие-то новые рецепты пробует, чтобы ему угодить, а он будто издевается над ней. И прическа-то ей не идет, и платье плохо сидит, и вообще она якобы выглядит как кикимора. Она ему робко улыбается, говорит, что сейчас все переделает и исправит, а сама убегает на кухню и плачет. Мне ее так жалко! Она ведь хорошая, дядя Коля, она очень добрая, обо мне заботится. Я не понимаю, почему дядя Миша так себя ведет и почему она это терпит. Ну и вообще…