Книга Дебютная постановка. Том 2, страница 69 – Александра Маринина

– А вы уверены, что этот парень спрашивал именно про меня? – снова вступила в разговор Карина. – Может, про какую-нибудь другую девушку? Дом же огромный, квартир много, мало ли кто еще тут живет…

– Так он имя твое назвал. Говорит, мол, девушка красивая, волосы каштановые, зовут Кариной, вечером бегает в ярко-розовом костюмчике со стразами. Что, скажешь, не ты? Я тебя в этом костюмчике каждый день вижу.

Значит, имя все-таки было названо. Но это никак не снимает подозрений с соседки: а вдруг она целиком выдумала эту историю, чтобы позлить Петра и спровоцировать ссору между ним и Кариной? Без всякой причины, без далеко идущей цели, просто так, из вредности и глупости.

Внезапно его осенило.

– Раз вы так хорошо разбираетесь в одежде и можете на глаз все определить, то, возможно, заметили, какие у того парня были кроссовки?

– Само собой, – хмыкнула соседка. – Кроссы китайские, подделка под «Найк», дешевка, им красная цена рублей шестьсот, хотя в магазинах, конечно, дерут дороже.

– А джинсы?

– Джинсы нормальные, аутентичные, но старые. Такую модель лет десять назад носили.

– Может, сумка какая-то была? Борсетка, рюкзак?

– Рюкзак был, – кивнула она. – Черный, небольшой, тоже копеечный.

Похоже, вредная бабка все-таки не врала. Если бы она надумала возбудить в Петре неугасимую ревность, то непременно расписала бы в красках, как богато выглядел поклонник Карины, какая дорогая на нем одежда, вся фирменная, из последней коллекции. Еще и про шикарную машину наплела бы, сто пудов.

Дома Карина начала разогревать какую-то полуфабрикатную еду, но аппетита у Петра не было совсем. Он молча сидел за столом на кухне, смотрел на девушку и пытался разобраться с хаосом в голове.

Кто же все-таки врет? Карина или бабка-курильщица?

Микроволновка запищала, через несколько секунд на столе появились две тарелки с непонятного происхождения котлетами и капустным салатом. Карина взялась за приборы, начала есть, и Петр, глядя на нее, вдруг поймал себя на странном ощущении: как будто напротив него сидят две разные девушки. По очереди. То одна, то другая. Одна – давно знакомая, теплая, родная. Вторая – чужая, о которой он совсем ничего не знает и которая живет своей отдельной жизнью, куда не впускает Петра.

Стало отчаянно больно. Он поморгал, наваждение исчезло, но осадок остался.

– Почему ты не ешь? – спросила Карина. – Невкусно?

– Не знаю, не пробовал. Не хочется пока.

– Зря. Котлеты на вид ужасные, но на вкус очень даже ничего. И салатик достойный.

В ее голосе сквозил не холодок – настоящий лед. Конечно, она обиделась. А кто не обиделся бы? Мало того что не поверил ее словам, так еще и проверять затеялся, поперся к соседке выяснять, что да как. Сопоставлял показания, сыщик хренов.

Он так и сидел над тарелкой, не притрагиваясь к еде. Карина молча доела, свою тарелку вымыла, порцию Петра убрала в холодильник.

– Я варю кофе, – невыразительным тоном проговорила она. – Ты будешь?

– Буду.

Он набрал в грудь побольше воздуха.

– Прости меня. Я ревнивый дурак. Но я действительно не понимаю, как так могло выйти, что ты ни с кем не знакомилась, а про тебя кто-то собирает информацию и знает твое имя, знает, что ты по вечерам выходишь на пробежку и даже в каком костюме ты бегаешь. Кариша, ну не молчи, помоги мне!