Книга Человек, который умер смеясь, страница 46 – Дэвид Хэндлер

Еще я взял у Вика ключ к гостевому домику и стал регулярно его запирать, хотя в этом явно не было смысла. Кто бы ни уничтожил кассеты, у него тоже был ключ — ну или он умел обращаться с замками. Следы взлома отсутствовали.

Когда я показал Вику и Санни последнее подтверждение того, что все не так радужно, они переглянулись, но лица их ничего не выражали.

Потом Санни потеребил выдранную пленку, ухмыльнулся и бодро сказал:

— Да, качество уже не то, что раньше.

— Не смешно, Санни, — сказал я ему. — Лучше бы обратиться в полицию.

Никакой полиции, — резко отозвался Санни.

Я повернулся к Вику.

Вы тоже так считаете?

Вик лишь молча посмотрел на меня, плотно сжав губы.

Я снова посмотрел на Санни.

— Почему? Вы правда боитесь утечек информации?

— У меня есть на то причины.

— Какие причины?

— Это мое дело.

— Ну а теперь кто от кого отгораживается? — поинтересовался я.

Санни смягчился и ткнул толстым пальцем в пленку.

— И чего, у нас теперь проблемы?

— Нет, у нас все отлично, — ответил я, не объясняя, что и почему. — Все просто замечательно.

В день, когда Санни исполнилось шестьдесят три, погода стояла влажная, моросил дождик. За завтраком Санни сказал, что хочет сам съездить к терапевту. Вику это не понравилось — он не хотел так надолго выпускать Санни из виду. Но Единственный настоял на своем.

— Я в конце концов именинник, — сказал он. — Всего лишь хочу хотя бы на пару часов сделать вид, что я нормальный человек. Все со мной будет в порядке.

Он взял лимузин. А Вик, похоже, решил, что нам с ним тоже пора стать приятелями. Когда Санни уехал, он спросил меня, не хочу ли я съездить на его «бьюике» на стадион Дрейка при университете Калифорнии в Лос-Анджелесе. Я согласился — почему бы и нет? У Вика до сих пор были там знакомые тренеры, и они разрешили нам взять несколько копий, чтобы повалять дурака на поле.

Большинство считает, что метание копья — это унылый и однообразный вид спорта. Но если серьезно позаниматься, изучить технику, стиль и хронометраж, необходимые для удачного броска, вот тогда-то и начнешь понимать, насколько именно он уныл и однообразен.

— Мы обычно для развлечения на тренировках гарпунили, — сказал я Вику после броска.

У Вика с растяжкой было совсем плохо — слишком много мускулатуры. Мое копье пролетело намного дальше, хотя все равно метров пятнадцать не дотянуло до результата, на который я был способен в лучшие годы. Оба копья с негромким звуком приземлились на влажную землю пустого стадиона. Мы сходили за ними.

— Гарпунили? — переспросил он.

— Ну, в цель метали.

— Типа в дерево?

— Деревья не годятся, о них копье ломается. Нет, кладешь носовой платок на траву метров на тридцать впереди, а потом смотришь, у кого получится попасть ближе к нему. Кто дальше от цели, тот покупает пиво. Я когда-то бил прямо в цель.

Я прицелился в яму где-то впереди и сделал бросок. Попал.

— У каждого, — сказал я, — должно хоть что-то хорошо получаться.

— Тренер нам наверняка разрешит одолжить парочку копий, — сказал Вик, — а у Санни полно места. Можно попробовать гарпунить во дворе.

— Можно. Давай.

— Знаешь, Хог, ты многого добился — с выпивкой и все такое. Санни общение с тобой на пользу. Просто хотел тебе это сказать.

— Спасибо, Вик.

Он покрутил восьмикилограммовое ядро — на первом курсе немного занимался толканием. Я еще пометал копья. Потом мы пробежали несколько кругов и пошли в душ.