Книга Бегство Джейн, страница 3 – Джой Филдинг

Создалось впечатление, что еще несколько секунд и Счастливое Лицо навсегда выключит свое приветливое выражение.

— Бюро? — переспросила Джейн. То, что по отношению к ней не задумываясь употребили слово «мадам», говорило о том, что ей, по меньшей мере, около тридцати.

Девушка между тем продолжала говорить:

— Вы пойдете по Баудойну к югу до пересечения с Бикон. Там вы сразу увидите здание Законодательного собрания штата, в нем же находится туристическое бюро. Здание приметное, с золотым куполом, вы его сразу увидите, а увидев, ни с чем не спутаете. Заблудиться там просто невозможно.

«Вот в этом-то я, пожалуй, не вполне уверена, — думала Джейн, глядя, как группа пересекает улицу и исчезает за поворотом. — Если уж я сумела заблудиться в себе, то что мне сто́ит заблудиться в городе?»

Мелкими неуверенными шажками, ставя ноги так, как будто она пробиралась по опасному болоту, Джейн медленно продвигалась по Баудойну, не обращая никакого внимания на архитектуру девятнадцатого века, а сосредоточив все свое внимание на дороге. Она без происшествий пересекла Дерн и площадь Эшбертон. Однако ни эти улицы, ни здание Законодательного собрания, внезапно выросшее перед ее глазами, не пробудили в ней ни малейших воспоминаний о том, кто она такая. Джейн завернула за угол и пошла по Бикон-стрит.

Как и предупреждала жизнерадостная девушка-гид, здесь же, в помещении Администрации бостонской общины, располагалось туристическое бюро. Пройдя мимо кладбища, на котором, как она хорошо помнила, были похоронены такие знаменитости, как Поль Ривир и Матушка Гусыня, она поспешила мимо Центральной гостиницы к большому общественному саду. Инстинкт подсказывал ей, что в прошлом она не один раз бывала здесь. Джейн не была чужой в Бостоне, независимо от того, насколько чужой она сейчас была самой себе.

Джейн ощутила слабость в коленях и, с трудом волоча ноги, направилась к скамейке, села и, удобно устроившись на ней, стала думать.

— Не впадай в панику, — несколько раз повторила она, обращаясь к себе, громко повторяя слова, словно заклинание, зная, что рядом никого нет и ее никто не услышит. Для начала она стала мысленно перечислять известные ей факты, пусть даже ненужные. Итак, был понедельник, 18 июня 1990 года. Погода была не по сезону холодная — 68 градусов по Фаренгейту. Тридцать два градуса по Фаренгейту — точка замерзания воды. А при ста градусах по шкале Цельсия варят яйца. Два умножить на два равно четырем; четыре умножить на четыре равно шестнадцати; двенадцать умножить на двенадцать равно ста сорока четырем. Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. E=mc². Квадратный корень из 365 равен… этого она не знала, но внутренний голос тотчас подсказал ей, что все в порядке — этого она не знала никогда. Джейн снова услышала, как громко повторяет: «Без паники!» Она расправила складки на своем коричневом плаще и ощутила пальцами стройные бедра. Тот факт, что она так много знала и помнила, взбодрил ее и внушил уверенность, что было бы нелогично хранить в голове столько информации и не вспомнить в конце концов такой пустяк, как собственное имя. Конечно, она вспомнит его. Это всего лишь вопрос времени.

Вдруг она увидела, как по парку, раскинув руки, к ней бежит маленькая девочка, а чернокожая толстуха-нянька тщетно пытается за ней угнаться. На секунду Джейн показалось, что это ее дочка, и она протянула руки ей навстречу. Но тут нянька проворно схватила ребенка за руку и увела к качелям, окинув подозрительным взглядом женщину, сидящую на скамейке. «А есть ли у меня свои дети?» — задумалась она; промелькнула поразившая ее мысль: оказывается, женщина может забыть, есть у нее дети или нет.